Сосновские аграрники

– За счет личного хозяйства, – ответил Чистов. – Держат скот выше установленной нормы. Усады у всех полгектара и больше. Нашим работникам райфо до них дела нет. Мужики на сезон уходят на побочные заработки, это плотники и лесорубы. Много работает на заводах в городе Павлово. В селе имеется небольшой сушильный завод, где работают одни женщины, человек пятьдесят. Сельпо, средняя школа. Общая численность занятых на работе – до ста человек. Население села – более двух тысяч человек. Из села очень мало уезжает. Молодежь держится за свои дома, за природу. Село стоит на берегу Сережи, вокруг лес. Наша первоочередная задача – построить до Лесуново дорогу с твердым покрытием. Это мы сделаем скоро. Областное руководство нас считает пасынками. Особенно не любит нас председатель облисполкома Чугунов. Ничего, мы покажем на деле и сумеем завоевать себе авторитет.

Афраймович смотрел то на Чистова, то на Зимина и думал: «Насколько же их лица похожи. У обоих длинные носы, правда, у Зимина тонкий, греческий, у Чистова – как морковь. Они чем-то напоминают друг друга».

Зимин все время молчал, зато Чистов лил слова как из рога изобилия.

– Виды на урожай у нас неплохие, – продолжал Чистов. – Синоптики обещают июнь и первую половину июля дождливыми. Значит, урожай будет. Мужики раньше говорили: «Был бы хлеб и солома, а мясо и деньги будут».

Чистов рисовал картину будущего совхозов района. Через пять лет он обещал увеличить поголовье скота вдвое. Добиться средней районной урожайности не менее 20 центнеров с гектара.

– У нас в районе очень слабая кормовая база. С помощью ММС мы освоим всю пойму Сережи, Шилокши, Кишмы, Чары и Соловьевки. Это даст району около двенадцати тысяч гектаров улучшенных лугов. Проект осушения торфяников Чары уже составлен, и ММС уже приступила к работе.

Афраймович улыбался. На скуластом, чисто белом лице, не тронутом загаром, у глаз и на щеках появились тонкие морщины. Он пригладил левой рукой длинные кудрявые русые волосы. Большие голубые глаза внимательно смотрели на Чистова. Кузнецов сидел напротив Чистова, с раскрытым ртом, внимательно ловил каждое его слово. Подливал в стаканы водку, угощал:

– Прошу выпить.

Чистов, не переставая, говорил, что будет через пять лет, то есть к 1970 году. Зимин повесил над костром ведро с остывшей ухой. Васильев поддерживал огонь в костре.

– Виктор Иванович, расскажи, пожалуйста, – начал Зимин, – как мы с тобой сегодня чуть не попробовали лосиной печени.

Застенчивый, скромный Васильев покраснел и отвернулся от сидевших. Зимин продолжал:

– Идем мы с Виктором Ивановичем сегодня рано утром с рыбалки. Смотрим – в карьерной канаве застрял лось. В азарте первобытного человека, вместо того, чтобы помочь зверю выбраться из канавы, мы решили его убить. Спасло нас от этого убийства и, ясно, от следствия только одно. Виктор Иванович посчитал, что дно канавы плотное, а когда спрыгнул в нее, чтобы отрубить голову лосю, сам застрял по пупок. Пока я ему помогал выбраться, лось почти на животе вылез из канавы и не спеша ушел.

– Эх вы, растяпы, – сказал Чистов. – Упустить такой момент. Сейчас бы ели лосиную печенку. Да и дома холодильники набили бы.

– А если бы всыпались? – спросил Зимин.

Чистов криво улыбнулся, ответил:

– Все в наших руках, дорогой мой Ульян Александрович.

Афраймович молчал и думал: «Действительно случай. Такого ни разу в жизни не встретишь».

Лосем Зимин не смог отвлечь Чистова от задуманной им темы, и он продолжал:

– Через пять лет Сосновский район со своими высоко продуктивными совхозами будет на первом месте в области.

«Пять лет – срок немалый, – думал Афраймович, – Хрущев за два года обещался Америку догнать и перегнать в производстве всех сельхозпродуктов. Но что-то у мужика не получилось. Дай бог, Анатолий Алексеевич, чтобы твои слова сбылись. Доживем – посмотрим».

Чтобы перевести разговор на другую тему, Афраймович сказал:

– Извините, Анатолий Алексеевич, что я вас перебиваю. Один нескромный вопрос. Вы принимали участие в войне?

Казалось, Чистов только этого и ждал. Он с большим азартом стал рассказывать, как воевал с немцами в 1942 году под Калачом-на-Дону. Немцы занимали оборону на правом берегу, его часть – на левом. Он видел своими глазами и слышал, как немцы ходили по берегу Дона и пели песни.

Афраймович, улыбаясь, шепнул Зимину на ухо:

– Может быть, и в самом деле пели: «Гуляет по Дону казак молодой», – улыбаясь, сделал вид, что внимательно слушает.

Чистов рассказывал подробно. Зимин эту историю слышал уже три раза и мог рассказать не хуже. Анализируя рассказ Чистова, думал: «После войны все стали героями. Анатолий Алексеевич тоже говорит, что воевал на Дону. Одно не укладывается в голове. Как в тяжелом 1942 году Чистов оказался дома. Ранен не был, с ума не сходил. Уж не чудо ли его принесло с Дона в село Давыдково?»