Сосны

К полудню воздух в лесу прогрелся и загустел. Каждый вдох Олежка ощущал в полной мере — в городе определенно дышалось иначе. Пробираясь сквозь кустарники, названия которых ему были неизвестны, мальчик постоянно поглядывал на дисплей небольшого смартфона и сверялся с онлайн-картой. Приложение пыталось вывести его из чащи на проселочную дорогу, а уж только потом на железнодорожную станцию. Мальчик же наотрез отказывался следовать предлагаемым маршрутом и держал в уме свой — по прямой через лес. Иначе нагонят и вернут в ненавистный ему лагерь.

Углубляясь все дальше, несмотря на время суток, Олежка все больше погружался в темноту: деревья попадались все ближе друг к другу, а лапы ветвей — все гуще и больше. Сердечко начинало колотить всё быстрее: он не спроста выбрал временем для побега полдень — точно не собирался блуждать до станции впотьмах.

Перед глазами больше не было вытоптанных тропинок или примятой травы — мальчик зашел довольно далеко от маршрутов жителей лагеря и соседних поселений. Ребенка это даже воодушевило — он на пол пути и никто ему уже не помешает.

Смартфон неожиданно перечеркнул крестиками иконки связи и интернета — оставшаяся часть пути будет самой трудной. «Может вернуться? — шепотом спросил себя Олежка и тут же ответил: — Ну уж нет. Там ни родителей, ни друзей. Домой-домой».

Звуки леса усилились. До этого момента лес будто присматривался к ребенку, а сейчас, попривыкнув, зажил обычной жизнью, без стеснения — не обращая на мальчика никакого внимания.

Интернет не работал, мальчик крутил головой, чтобы сообразить, как идти дальше. Покрутившись, вызвал у себя небольшое головокружение, но это были цветочки, по сравнению с тем, что он увидел потом.

В темноте густых зарослей задрожал красно-оранжевый свет. До уха долетело нарастающее потрескивание — так в костре звучат сырые ветки. Свечение доросло до хвойных лап ближайших сосен, и ребенок начал различать очертания приближающегося существа.

Дыхание Олежки участилось, упав на землю тут же поднялся и шмыгнул за ствол ближайшего дерева. В десяти шагах от него, объятое дрожащим на ветру пламенем, над землей парило черное существо. Шевеля длинным угловатыми пальцами, оно направлялось точно к месту, где к смолистой коре припал румяной щекой мальчик из второго отряда.

Что в нем в ту секунду проснулось — мальчик не понял. Но, не смотря на охвативший разум страх, тело не поддалось панике — бросилось стрелой меж кустарников и прочей поросли в противоположном от существа направлении. Сердечко билось так, будто целью было пробить ребра; в левом боку давно кололо, но кроме соленых капель в уголках глаз это больше ничего не вызвало — важно не останавливаться! Бежать, бежать, бежать!

От выплеска адреналина чувства обострились — мальчику казалось, что пламя было прямо за его спиной. Темнота леса уже не пугала, а рассказы о змеях и прочей живности махом покинули пьедестал страхов.

Олежка выбежал из леса и оказался на территории старого лагеря. Покрутил головой по сторонам, соображая, как ему удалость сделать такой крюк, если он шел строго на север. Треск за спиной оборвал ход мыслей и подтолкнул ребенка к новому рывку. Олежка вложил в него последние силы, но их оказалось меньше требуемых: ноги подкосились, и, не сумев перескочить завалившийся забор, мальчик рухнул на его трухлявые доски.

Жар набросился на затылок, а потом и лицо ребенка. Проник в легкие и вызвал кашель. Мальчик пятился от существа, которое теперь мог разглядеть во всей красе: монстр походил на голема из комиксов, только кожа была угольной и походила больше на лаву, застывшую и потрескавшуюся на россыпи камней. Пустые глазницы облизывали дрожащие синие огоньки, а пальцы тянулись к мальчику невыносимо медленно.

Олежка нащупал руками щебень и, рыдая во все горло, бросил в преследователя самый крупный из попавшихся кусок. Сероватый камешек пролетел сквозь существо, мальчик округлил глаза и запустил следующий, и еще, еще!

Существо опустило взор на место пролета последнего камешка: пламя вокруг него замерло и, скорчившись в невообразимой позе, дух исчез с громким хлопком.

— Оле-е-г! — разрезал воздух крик Егора.

— Кравцо-о-ов! — слабее первого донесся женский голос.

Присутствие вожатых ободрило мальчика: он поднялся и машинально поправил одежду. Хлюпая носом, с опаской посмотрел на место, где секунду назад витало горящее нечто. Он подошел ближе и увидел на земле своего спасителя — необычно гладкий камень, да еще с каким-то непонятным рисунком.

— Вот ты где, малец, — раздался со спины голос Егора. — А мы тебя обыскались!

Вожатый коснулся плеча ребенка и тот дернулся от неожиданности как ошпаренный. Катя присела перед Олегом и, взяв его за плечи, спросила:

— Малыш, что с тобой случилось? — в ожидании ответа, она рассматривала ободранные коленки и руку Олега. Маленькие пальчики что-то сжимали.

— Я прогнал…прогнал его, — сквозь всхлип ответил дрожащим голосом мальчик.

— Кого ты прогнал? — Егор склонился над ребенком и коснулся его сжатого кулачка.