Составительница ядов. Не влюблю, так отравлю

Это постоянный клиент Ванды, а таких надо любить и привечать. Не сердить. Ещё подумает, что я над ней издевалась!

— А зачем ты пришла? — тон мадам изменился с приторно-ласкового на сухо-деловой.

И взгляд стал такой цепкий. Колючий.

— Я помощница Ванды, принесла настойку для ваших девушек.

Не обращая внимание на суровое молчание той стороны, я откинула крышку корзинки и, осторожно извлекая бутылки, ставила их на стол.

Больше было некуда. Ну не на пол же их ставить! Старания Ванды, равно как и мои, этого не заслуживали.

— Что это? — последовал краткий вопрос. Если бы кто посторонний зашёл сюда сейчас, он ни за что не поверил бы, что мадам сама заказывала эту настойку. И платила за неё звонким золотом.

— Защита от наступления бремени. По две столовые ложки принимать утром, днём и вечером. До еды за полчаса. Каждый день без перерыва даже на кровавые дни.

Я говорила как целитель, но дело своё знала, хотя им и не являлась.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Ванда сказала передать вам, чтобы вы не просили больше любовных зелий. Это вне её сил.

Вероятно, эта фраза была своего рода паролем, чтобы мадам Фик не беспокоилась, что я шпионка или шарлатанка. Судя по её действию: мадам расслабилась и улыбнулась, я угадала.

— Скажи, а лечить ты умеешь? Моим девочкам время от времени требуется помощь, сама понимаешь, даже среди благородных господ много мрази и нечистоплотных особ.

— Увы, нет, мадам. Я по травам.

— И по отравам? — засмеялась та, но тут же добавила: — Не обижайся, София. Я ведь могу называть тебя так? Это не делает тебе стыда, напротив. Некоторые стоят того, чтобы быть отравленными.

— Жаль, что, изготовляя яд, я не могу знать, к кому точно он попадёт, — печально ответила я.

— Так и кузнец не знает, кого поразит выкованный им меч. И мои девочки не могут сказать, кому причинят боль тем, что ублажают неверного мужа. Нельзя быть за всё в ответе. Праведники живут недолго и крайне бедно.

Мне ничего не оставалось, кроме как согласиться с доводами мадам. А ещё я убедилась, что она умна, неболтлива и, вообще, дама, приятная во всех отношениях.

Из тех, кто выполняет обещания.

И я всё-таки отправилась в Торговый квартал за шляпкой. С двумя амбалами за спиной. Теперь-то уж хозяин лавки не сможет так просто мне отказать!

Но снова всё оказалось не так просто, как я рассчитывала.

Глава 22

— Мне пришлось её продать, — плюгавый стоял за прилавком, то и дело бросая взгляд на амбалов, державшихся поближе к выходу. На всякий случай и, чтобы не мешать мне торговаться.

Но делали это широкоплечие парни, способные кулаком прибить быка, ударив ему между глаз, с таким видом, будто твёрдо решили не выпускать торговца живым без моего на то позволения.

А я начинала терять терпение. Плюгавый врал, его поросячьи глазки подозрительно бегали из стороны в сторону, угол рта подёргивался, а сам торговец то и дело вытирал пот со лба сильно надушенным платком, от цветочного запаха которого хотелось чихать и скорее оказаться на свежем воздухе.

Разумеется, после того как я выясню, куда он дел мою шляпку.

— Я ведь предупреждала, что вернусь за ней сегодня.

Взметнувшаяся вверх бровь и пристальный взгляд всегда оказывали на собеседника магическое действие: тот понимал, что я не шучу. А теперь у меня ещё и вопросы по поводу бандитов, подозрительно скоро напавшим на меня после посещения его лавки, оставались.

— И вы знаете, что после того, как я от вас ушла, меня пытались ограбить. И покуситься на мою девичью честь.

— Да вы что! — пробормотал плюгавый и отчего-то открыл и сразу захлопнул хозяйственную книгу, в которую обычно вписывают продажи и прибывший товар. — У нас такой приличный район, но, конечно, швали везде хватает.

— И вы совсем к этому непричастны?

Мой елейный тон и снова взметнувшаяся вверх правая бровь должны были окончательно убедить торговца, что его оправдания кажутся мне попыткой уйти от ответа.

— Нет, как вы могли такое подумать?!

Он возмутился слишком спокойно, словно только и ждал, пока я брошу в лицо обвинение. Готовился, леший полулысый!

Магией, которая бы могла выбить из него правду, я не обладала, зато сообразительностью вполне. И небольшим житейским опытом.

Плюгавый не из тех, кто врёт, как дышит, он и сам не рад, что попал в такую ситуацию. Надавить, пригрозить, блефануть, — и он всё расскажет.

— Впрочем, это неважно, — бросила я и повернулась вполоборота к своим мордоворотам. — Я сейчас позову их, и ты всё это повторишь. Правда, боюсь, они не будут столь терпеливы, как я.

И в доказательство своих слов я помахала амбалам в знак того, что всё в порядке.

— Госпожа, — залепетал торговец, побледнев пуще прежнего. — Мне проблемы не нужны, но поверьте, я не имею отношения к этим…отбросам. Но это правда, что они пасут честных граждан, только куда полиция смотрит! Видно, не так просто с ними справится. На экипажи они, конечно, не нападают, а вот вас сразу заприметили. Тот, кто заходит в лавки, всегда при деньгах. Говорю же, лёгкая вы для них добыча, уж простите, госпожа.