Составительница ядов. Не влюблю, так отравлю

Велемир снял очки и долго тёр переносицу, а потом водрузил их обратно и произнёс равнодушным тоном:

— И что, что приходили? Господин хотел убедиться, что София и вправду его дочь.

— И не хотел платить посредникам, понимаю, — усмехнулась Ванда.

Я смотрела на них со стороны и думала о том, что выступаю в роле статуи или фарфоровой куклы, которую вот-вот продадут то одни, то другие. А до того, что хочет она сама, и дела нет.

—Я сомневаюсь, что я дочь господина Визатиса. Меня подбросили в приют далеко отсюда, — я не смотрела на хозяйку и говорила твёрдо, сцепив руки в замок. Надоела эта ложь, им-то легко, обманули и уехали дальше, а мне жить всю жизнь?

— Господин сам разберётся, — мягко ответил Велемир, в его глазах я прочла нечто очень похожее на жалость, смешанную с лёгким интересом.

Не каждая на моём месте стала бы упускать шанс на новое имя!

— Знаете, молодой человек, — продолжила Ванда, накрыв мои руки ладонью. Я только сейчас поняла, насколько сильно дрожат мои пальцы. — Мне стало известно, не спрашивайте, как, что вы приехали сюда не только за личной встречей с моей помощницей, но и для того, чтобы купить плакун-траву.

— Я не интересуюсь травами, — быстро сказал Велемир, словно оправдывался.

— Вот и хорошо, а мы с Софией, — тут хозяйка выразительно на меня посмотрела, — в них разбираемся. И хотим предупредить вас и вашего патрона, чтобы не усердствовали, да отвар не делали. Хотите правду узнать, спросите. София вам и так всё рассказала, она не хочет оставаться в Нортингсе, но ради господина Визатиса и его горя согласилась приехать в такую даль за личной встречей, но вот портить девку я вам не позволю.

— О чём вы? Это просто средство от бессонницы, — Велемир пытался казаться холодно-равнодушным, но даже я заметила, что он постоянно посматривает на дверь, ведущую в прихожую. Хочет, чтобы мы скорее ушли или ждёт кого?

— Нет, господин хороший, мне-то вы это можете не рассказывать. Я знаю и как усыпить человека, и как вернуть его, даже как с его духом разговаривать. Вы не Маг, полагаю, господин Визатис, тоже. Тогда не стоит баловаться с плакун-травой. Так и отравить человека можно.

Ванда говорила спокойно, словно беседа была о вполне обыденных вещах, быте и списке покупок для кухарки. И всё же даже у меня её слова вызывали мороз по коже. Плакун-трава нужна для тех, кто хочет заставить человека раскаяться и рассказать неприятную правду.

— Это так, — вставила я слово, глядя мужчине в глаза. — Не нужно тратить деньги.  Я и сама вам всё расскажу, может, скорее всего, так и есть, я не дочь вашего покровителя. Не знаю, почему он решил, что я ему подхожу. Позвольте нам уйти, мы сразу же уедем обратно.

Я встала, желая попрощаться, но Велемир вскочил на ноги и схватил меня за руку, будто давний знакомый. Затараторил, глотая окончания и постоянно сбиваясь:

— Простите, София. Вы честны со мной, я бы хотел отплатить вам тем же. Покойная бабушка  несчастной жены господина Визатиса обладала даром разговаривать с цветами и растениями. Мы слышали, вы тоже это можете. Редкое умение обычно передаётся по наследству. Мой патрон долго искал вас, умоляю, встретьтесь с ним. Пару раз, это вас ни к чему не обяжет!

И посмотрел умоляюще, что я оторопела.

— Хорошо, а теперь позвольте нам уйти.

— Да, господин хороший. Нам надо ещё на рынок успеть. За свиными бобами. Слышали, они входят в состав шестичасового зелья для воскрешения? Так вот, не верьте. Врут всё. Воскресить мёртвых никому не под силу, — произнесла Ванда, беря меня за рукой и чуть ли не силой ведя к выходу.

Я всё оборачивалась и смотрела на порывистого молодого человека, чьи волосы, казалось, жили своей жизнью. Сейчас они оказались всколочены, хотя во время нашего разговора он до них не дотрагивался. Не Маг, но однозначно не так прост, как хочет казаться.

Ладно, разберусь позже. Сейчас надо крепко расспросить Ванду о том, что мне рассказал Велемир. О родне жены господина Визатиса.

И о том, почему Ванда так и не прочитала письмо в голубом конверте, который тут же спрятала в дамскую сумочку.

Глава 7

— Не хотите прочитать письмо?

Я еле дождалась, пока мы сядем в коляску, и испуганный нашим поспешным возвращением, больше похожим на бегство, кучер не прикажет лошадям припустить рысью. Благо, широта улиц позволяла никого не задеть, хотя прохожие, особенно женщины в цветастых платках, жались к домам и бормотали что-то нам вослед.

— Позже, приедем, Рыси покажу, он и прочтёт.

— Так вы здесь по его поручению? — протянула я, чувствуя, что перестаю что-либо понимать. Зачем он приказал Ванде привезти меня в этот дом? Хотел заинтриговать помощника господина Визатиса?

Чтобы даже если у этого господина и возникли сомнения относительно моей особы, то теперь он во что бы то ни стало захотел меня видеть лично.

— И да, и нет. Рысь не сказал, что конкретно надо делать, да мне бы он и не посмел указывать напрямую, но упомянул, что ты, София, должна сама увидеть, от чего хочешь отказаться. И верно сказал.