Состязание. Странствие

Следует приказ — короткий, твердый, резкий:

— Как только выйдем к складу, повернем обратно. Вечером в палатке он достает бутылку джина. Обычно он не разрешал употреблять спиртное в походе. Джин замерз. Бутылка лопается, когда они пытаются оттаять ее. Он собирает осколки, стараясь не выдать своего расстройства, и выбрасывает из палатки застывший джин.

В эту ночь собаки начинают чихать. Девяносто собак, сидя в круг около палаток, непрестанно чихают. Какой уж тут сон! На градуснике минус пятьдесят пять. На другой день они находят склад и разгружают сани. Можно возвращаться.

Он знает: в том, что они стартовали рано, его вина. Но он недостаточно велик, чтобы признать это. Не может позволить себе сказать: «Ты был прав, Ялмар». Мороз в пятьдесят пять градусов не располагает к уступчивости. Три собаки падают в упряжке, и никакой кнут не может поднять их на ноги.

Одна из них мертва.

Остальные две совсем обессилели. Приходится распрягать всех собак этой упряжки и сажать самых слабых на сани. Остальные бегут рядом.

Минус пятьдесят шесть. И колющий ветер в лицо.

Сани стали намного легче, но где гарантия, что они дойдут живыми до «Фрамхейма»?

Уже и часы начали замерзать. Первыми — часы Ялмара, хотя они лежали в кармане между курткой из оленьего меха и нижним бельем. Он достает их негнущимися пальцами и подносит к глазам в тускнеющем свете над равниной; высоко в небе обнадеживающе мерцают две звездочки. Он встряхивает часы. Замерзли.

Криком дает знать о своей беде — и один за другим отзываются все семеро. Вытаскивают часы, снимают рукавицы, отворачиваются от ветра. Рискуя отморозить пальцы, проверяют — идут еще? Нет, замерзли. Время остановилось. Без часов им не дойти обратно до «Фрамхейма». Одна из собак принимается выть. Одновременно в тумане открывается просвет, и они видят у себя над головой звездную россыпь, которую тут же вновь застилает серая пелена.

Снег садится. Есть такое выражение. Большие участки, километров десять в ширину, если не больше, оседают на подстилающий слой старого снега. В темноте оседают с грохотом. Или с подавленным вздохом, как вздыхает человек в предсмертный час. Умирающий смиряется со своей участью и вздыхает. Снег садится.

Собаки принимаются выть. Один из людей кричит. Он окружен туманом. Ближайшая собака — серый ком. А тут еще внезапный грохот, и снег под ногами уходит вниз на полметра. Имя кричавшего останется неизвестным.

Минус шестьдесят. Пока мерзнут только щеки и нос, это еще не помеха движению. Но не дай бог обморозить ноги. Замерзнут пальцы ног — тогда дело плохо. Замерзнет пятка — непросто будет двигаться на лыжах.

Одна из собак Престрюда падает замертво. Так и кажется, что она перебирала лапами, пока совсем не окоченела. Тут силы покинули ее, она упала и, когда подошел каюр, была уже тверда как камень. Престрюд развязывает постромки. Будь у него силы, он разрубил бы тушу на части и скормил другим собакам. А впрочем, едва он остановил упряжку, как собаки одна за другой свернулись в клубок на снегу. Они скулят и тыкаются носом в снег, не в состоянии больше тянуть.

Приходится распрягать и эту упряжку. Две собаки трусят следом. Будут поспевать за группой — еще можно спасти их. Отстанут — навсегда упокоятся в объятиях мрака и великого белого безмолвия, смертоносного мороза здесь, на барьере. Престрюд идет на лыжах за упряжкой Ялмара Юхансена. Они замыкают группу.

Наступивший день раскинул над ними купол света. Но часы стоят, и остается рассчитывать лишь на собственные старые следы. Если их занесет — пиши пропало. Стрелки компасов прочно скованы морозом. Караван окутан пеленой белого пара. В этом облаке им продвигаться вперед.

Уже и упряжка Амундсена распалась. И тут происходит то, что потом он старался скрыть и что выяснилось только много лет спустя. Прошли годы, прежде чем в подвале одной гостиницы в Христиании были найдены дневники Ялмара Юхансена. И люди узнали правду о бегстве начальника экспедиции. Улав Бьоланд тоже заносил в школьную тетрадь скупые, нелицеприятные, жесткие слова, которые говорят о том же.

Однако известно ли нам, что именно случилось тогда с Амундсеном? Неожиданно он отрывается от группы. Он сидит на санях Вистинга. Собаки этой упряжки самые энергичные. Внезапно они прибавляют скорость. Следующая упряжка пытается догнать их, но вскоре отстает. В полчаса вся группа распалась на разрозненные звенья в морозной мгле. Никакого контакта между упряжками. Компасы замерзли. Часы не идут. Для ориентира есть колея, — а если ее занесет бураном?