Состояние свободы

Он не стал переводить сыну, что сказал водитель и не позволял ему вытягивать шею и смотреть в окно. Пока они продвигались к отелю, сквозь толпу людей он увидел, всего на один короткий момент, пыльный тротуар, забрызганный багровой кровью. Автомобиль продвигался все дальше, дюйм за дюймом, и место происшествия осталось позади них. Он увидел, как сын повернул голову, продолжая смотреть в сторону, где стояла толпа. Действительно ли его сын видел тот клочок земли или просто что-то себе нафантазировал? Задать этот вопрос ему не представлялось возможным. Паника овладевала им все сильнее: видел ли что-нибудь ребенок? Повлияет ли это на его психику? Как ему выяснить это так, чтобы это не оставило отпечаток в сознании мальчика? Весь остаток того вечера он провел в мучительных размышлениях, пока сон не сморил его.

А сейчас, из-за неестественного спокойного поведения сына, переживания снова к нему вернулись. К тому времени как они подъехали к Агрским воротам, выиграв десять минут времени благодаря лихости водителя, мальчик выглядел довольно изможденным. Да и он сам чувствовал, что его обед находится не в желудке, а где-то в области грудной клетки, и готов в любой момент выйти наружу. Водитель усмехнулся: он был явно доволен собой.

Более чем двадцать лет жизни в академической среде Восточного побережья США полностью избавили его от такой индийской привычки, как кричать на людей, находящихся в подчинении, поэтому он просто переборол свое раздражение и рассудил, что лучше отложит разговор с водителем до их отъезда назад, чтобы сейчас не поддаться эмоциям и не перестать контролировать интонации, которые смогут зазвучать в приказном тоне. Поэтому он просто обратился к нему на хинди:

– Мы ненадолго, не более чем на час.

– Хорошо, сэр, – ответил водитель, понимающе кивая. – Я буду здесь.

Он проверил, все ли взял с собой – небольшой рюкзак, бутылка с водой, кошелек, паспорт, путеводитель, телефон, рюкзачок сына, – захлопнул дверь и взял ребенка за руку. Кроткое молчание сына не переставало беспокоить его. Куда подевались привычный восторженный детский лепет и неиссякаемая жизненная энергия?

Он опустился на колени, чтобы их лица были друг напротив друга, и ласково спросил его:

– Ты устал? Хочешь, можем поехать обратно в отель. Нам ведь с тобой не обязательно быть здесь.

Мальчик покачал головой.

– Хочешь купим тебе печенье с апельсиновым кремом? – Он приподнял брови и ухмыльнулся, ведь озвучил столь заманчивое предложение.

Мальчик снова покачал головой.

В этот момент позади него на газон села птица. Это был удод.

– Смотри! – воскликнул он и развернул мальчика так, чтобы ему стало видно птицу.

Мальчик послушно повернулся, но не стал о ней расспрашивать.

– Это удод. Ты такую ни за что не встретишь в Нью-Йорке, – заметил он.

– А это мавзолемей? – спросил мальчик.

– Нет, дорогой. – Он улыбнулся оттого, что ребенок так забавно произнес это слово. – Это не мавзолей. Это дворец. Ты же знаешь что значит дворец, не правда ли? Очень почитаемый и влиятельный король в нем жил. Его звали Акбар. Помнишь, я тебе о нем вчера вечером рассказывал?

– Это Шах-Джахан, который построил большой-пребольшой мраморный дворец для своей жены, а она умерла, и он был очень грустным и плакал все время?

Всякий раз, как его сын начинал говорить, отцовское сердце начинало таять, слыша американский акцент.

– Нет, это не про него. Акбар Великий был его дедушкой. Пойдем-ка, давай посмотрим на дворец. Видишь, он совсем другого цвета. Весь красно-коричневый, даже оранжевый. Он не такой белый, как мы видели до этого.

Они прошли мимо нескольких разрушенных средневековых клуатров, затем мимо полностью отреставрированных трехарочных внутренних ворот, а чуть в отдалении виднелось большое здание с куполом, которое только ожидало реставрации. Зазывалы и спекулянты, как только увидели мужчину с маленьким мальчиком, выходящими из машины, тут же оживились:

– Вам нужен гид, сэр? Он хорошо говорит по-английски. Настоящий знаток истории. Он знает то, чего вы никогда не найдете в книгах.

Вся толпа чуть ли не хором повторяла эти заветные слова.