Состоятельная женщина. Книга 2

– Не знаю, боюсь даже представить себе.

Уинстон отхлебнул глоток бренди, чтобы скрыть свою растерянность. Он не мог открыть настоящие размеры состояния Эммы, поскольку поклялся никому не говорить о существовании „Эмеремм Компании” и ее роли в ней. Поэтому он выбрал довольно низкую цифру и сказал:

– Миллион фунтов. Конечно, в ценных бумагах.

– Иисус! – воскликнул Блэки. Он знал, что Уинстон не врет и не преувеличивает. Поэтому названная сумма произвела на него сильное впечатление. Он поднял свой бокал.

– Это заслуживает тоста. За Эмму! Как я смотрю, она обошла нас всех.

– За Эмму! – Уинстон задумчиво посмотрел на Блэки. – Да, она несомненно нас обошла. А знаешь почему? Ты знаешь, в чем секрет грандиозных успехов моей сестры?

– Конечно, знаю. Я их связываю со многими ее качествами. Проницательность, смелость, честолюбие, энергичность в достижении поставленной цели – вот лишь немногие из них.

– Патологическое честолюбие и патологическая энергия, Блэки! Вот что отличает Эмму от большинства других людей. Она никогда и ничему не позволит остановить ее, и она всегда доберется до горла противника, особенно, если знает, что ее тыл надежно защищен. Но не только в этом причины ее успехов. Эмма обладает инстинктом убийцы в своем движении наверх.

– Инстинкт убийцы! Страшные вещи ты говоришь про нее. Ты изображаешь ее совершенно безжалостной.

– В некотором смысле так оно и есть.

Уинстон не смог удержаться от смеха, видя изумленное выражение на лице Блэки.

– Не вздумай мне рассказывать, что не замечал за ней этой черты прежде.

Тот задумался, вспоминая различные случаи из прошлoгo.

– Порой я думал о ее способности быть безжалостной, – медленно пробормотал он.

– Ладно, хватит об этом. Думаю, что я развеял твои тревоги по ее поводу.

– Да, это так. Я рад, что мы поговорили об этом, Уинстон. Я очень волновался из-за этих ее забав с товарами с тех пор, когда она впервые упомянула о них. Если хочешь знать, то я был напуган до смерти. Ну, а теперь, когда мы выяснили, что все в порядке, пошли присоединимся к вечеринке.

– Как только ты этого захочешь. Кстати, об убийцах. Я заметил, что один такой сегодня вечером вышел на охоту. Он не может оторвать глаз от Эммы и буквально делает стойку перед ней.

Блэки встревожился:

– Кого ты имеешь в виду?

– Ну, конечно, Артура Эйнсли, „великого героя войны”, если его послушать. Самодовольный ублюдок!

– Мне всегда казалось, что Эмма недолюбливает его.

– Я об этом ничего не знаю. Если помнишь, меня здесь раньше не было. Но она сказала мне, что он изменился, и, как мне кажется, сегодня вечером его ухаживания не возмущают ее.

– Я этого не заметил, – коротко сказал Блэки и резко поднялся.

Он казался озабоченным, когда они вернулись в гостиную. Войдя, Уинстон сразу же оставил его и присоединился к Шарлотте и Фрэнку, а Блэки направился к роялю. Он с небрежным видом застыл рядом с ним, сосредоточив внимательный взгляд на Эмме, увлеченно беседующей с Фредериком Эйнсли и его сыном Артуром.

Блэки подумал, что Эмма выглядит сегодня вечером особенно очаровательной, хотя немного бледной и грустной. Ее волосы, заплетенные в косы, были уложены короной, и эта прическа придавала ее лицу особую прелесть. На ней было надето белое бархатное платье с низким вырезом и открытыми плечами. К одному из коротких рукавчиков, на котором держалось платье, была приколота брошь с изумрудом, которую он подарил ей к тридцатилетию. Она была почти точной копией той дешевенькой подделки, что он подарил ей на пятнадцатилетие. Эмма долго благодарила его и была приятно удивлена тем, что Блэки помнит свое обещание, данное ей так давно. Одновременно она выругала его за такой дорогой подарок, чего она не любила. Сейчас же, на его взгляд, его подарок выглядел дрянной побрякушкой по сравнению с великолепными изумрудными серьгами, сиявшими в ее ушах.