Сотня свадеб и другие (не) приятности

Бернарду понадобилось не меньше секунды, чтобы придумать ответ, уверена, не я одна заметила промелькнувший на его лице испуг. Неловко, да, мастер Фрогг? Надеялись, я оправдываться буду, а не огрызаться?

— Про магию вообще ничего не знаю!

Правильно: отрицать, так все до последней мелочи.

— Тогда как так вышло, что артефакт, хранящий украденную силу, запечатан вашей энергетической структурой? — вкрадчиво поинтересовался Амадо, извлекая на свет находку.

— Моей? Невозможно! Это какая-то ошибка.

— Вот сейчас и узнаем, — дракон подошел поближе к трону, продемонстрировал всем шарик темного металла размером с ладонь, покрытый затейливой вязью, вернулся к Бернарду, и, нависнув над ним, как скала, приказал: — Коснитесь!

Мастер Фрогг инстинктивно спрятал руки за спину и пролепетал:

— Не знаю, что это, но не хочу трогать.

— Отчего же? Если вы ни при чем — он не откроется.

— Не смейте на меня давить!

— Даже и не думал. Пока, — и рыкнул так, что бедный распорядитель побледнел: — Руку сюда!

— Вы не в своем уме! Не в помещении: взорвется же!

— Да? — Амадо удивленно приподнял бровь и перебросил артефакт между ладоней, словно мячиком играл. Бернард отшатнулся. — Такой опасный? Я и не подозревал, — почти не глядя кинул злополучный шарик Стефану. Естественно, тот поймал. — Только откуда вам знать, если вы видите его впервые?

За спиной короля ахнули, кто-то откровенно начал посмеиваться.

— Думаю, мы все слышали достаточно, — его величество повернулся к страже. — Увести.

***

Потом нас осматривали и опрашивали. Немного подлечили, основательно накормили. Заставили, правда, ответить на сотню вопросов, особенно обо всем, что касалось моей природы, способностей к общению с Паулем, о самом осьминоге, а как иначе? Очень кстати пришлись оформленные Стефаном результаты исследования, все же, ловить на себе настороженные взгляды было неприятно.

К вечеру нас наконец-то отправили отдыхать. От усталости я уже не понимала, что ощущаю, но искренне надеялась, что лавры местной знаменитости окажутся недолговечными. А вот Амадо, похоже, всеобщее внимание не беспокоило. Более того, у него хватило сил остаться и дать официальное интервью на тему случившегося.

— Нас всех можно поздравить, — заметил Стефан, провожая меня до комнаты. — С тем, что выжили, сохранили репутацию и улизнули, наконец, от толпы. Какие планы на будущее?

— Отоспаться. И отмыться. И, наверное, понять, работаю ли я еще распорядителем. И подумать в тишине.

Вампир тихонько вздохнул.

— Не стану мешать, после такого и впрямь неплохо было бы привести в порядок мысли и чувства. Но знаешь, Лена, я был бы рад помочь. Не в моих силах предложить тебе дворцовую роскошь, почет и величие, но душу и сердце бери без остатка. Ты — лучшее, что случилось в моей жизни. Буду счастлив, если ты дашь мне шанс быть рядом, — он склонился, почтительно, церемонно, словно я была королевой. — Ну, вот, кажется, и сказал. Не так уж страшно. Зря тянул так долго.

И, прежде чем я справилась со смятением, он отступил к выходу.

— Ты должна быть по-настоящему счастлива. Запомни это и не спеши с решением.

***

Дядю Одетты выдворили из дворца под конвоем следующим утром. Открыли ему портал на родину и запихнули туда силой. Несчастной княжне пришлось лично приносить извинения за поведение родственника сперва королевской семье Нантании, затем гостям отбора. Бедная девушка едва со стыда не сгорела, но держалась достойно.

— Искренне надеюсь, что однажды эти отвратительные события забудутся, — сказала она мне на прощание, — и, быть может, вы согласитесь приехать к нам в гости. У нас хорошо на самом деле, тихо, красиво. А на дядю управа найдется, уж поверьте.

Бедняжка была настолько раздавлена свалившимся грузом ответственности, что сердиться на нее не получилось совершенно. В конце концов, ее вины в кознях родственника не было, так к чему обиды? Мы обнялись на прощание: Одетта торопилась домой, заявив, что дальнейшее присутствие фэйри на празднике неуместно.

— Жаль, с лордом Тадео-и-Рейна мне так и не удалось потанцевать, — вздохнула она тихо, а потом исчезла в сияющем кольце портала.

Что ж, для кого-то этот отбор станет самым запоминающимся. Но вот финальным ли? Вряд ли.

Отбытие эльфийской делегации превратилось в настоящее шоу. Проводить опозорившихся венценосцев высыпали едва ли не все жители дворца. Ехидные шепотки, смех, всеобщее негодование — вот и вся награда, которую светлые эльфы увезли с собой.

Аурелио, естественно, уже покинул Аквинк и не видел позора родителей. Впрочем, пожалуй, так было милосерднее. Свой урок он уже получил, а добивать жалостью и так забитого парня казалось не лучшей идеей.

Вечером я улучила минутку и заглянула к Гвидо. Главный королевский куафер сидел в мастерской в гордом одиночестве. На столике перед ним высилась горка чудесных пирожных, украшенных вензелем фон Вардена, и чайник, дивно пахнущий травяным отваром. Выглядел эльф печальным и крайне задумчивым.

— Ты как? — поинтересовалась, не особо рассчитывая на ответ.