Сотня цветов. Японская драма о сыне, матери и ускользающей во времени памяти

– Да, великий виолончелист требует великой отдачи, но кто знает, когда я в следующий раз такой проект получу, так что сейчас надо постараться! – ответила Каори с усталой улыбкой.

По выходе из здания в глаза бросалась эстакада скоростной автомагистрали, заслонявшая небо. Она развилкой поднималась с обочины широкой дороги и напоминала поднятую с замахом руку гиганта. Достаточно было пройти мимо группы высоток, как показался вход в кипевший жизнью ресторан. Здесь подавали блюда европейской кухни. Так получалось, что Идзуми с Юрико выбирались только в такие заведения. Вероятно, потому, что ходили они в места общественного питания в основном по каким-либо торжественным поводам, и в такие моменты хотелось чего-нибудь необычного, отличного от традиционных блюд, что всегда готовила Юрико. И сейчас они продолжали ориентироваться на места с европейской кухней, видимо, по инерции.

Разместившись за столиком, Идзуми сразу заказал пиво и – для мамы – минеральную воду.

– Как у тебя сейчас с уроками фортепиано?

Идзуми вспомнил то время, когда к ним домой постоянно приходили заниматься ученики: казалось, им нет ни конца ни краю.

Рояль звучал целыми днями. В доносившихся с первого этажа этюдах словно слышались слова: «А ты что, думал, твоя мама только тебе принадлежит?»

– Я стараюсь теперь брать поменьше нагрузки, некоторых учеников отпустила, – рассказывала Юрико, растерянно оглядываясь по сторонам: вероятно, она успела отвыкнуть от суматохи ресторанов.

– Да? А чего?

– Силы на занятиях мигом заканчиваются: один-два ученика в день – и я валюсь от усталости.

– Почему бы тебе вообще не оставить уроки? Пенсия у тебя есть, да и мы можем побольше денег отправлять.

– Если я ничем не буду заниматься… то и толку от моего существования никакого не будет.

На эти слова Идзуми не мог возразить. Ведь люди и правда – как та же техника или, например, игрушки – тоже изнашиваются. Идзуми заметил морщины на руках, лежавших одна на другой, будто стараясь скрыть складки кожи.

За столом повисла тишина, и в этот момент – весьма кстати – принесли напитки. Идзуми спешно раскрыл меню и стал беспорядочно заказывать то, что попадалось на глаза: салат с помидорами и сыром, карпаччо из осьминога, рататуй из всевозможных овощей, ассорти колбас…

– Скажи, если тебе что-нибудь приглянулось, хорошо?

– Я полностью доверяю твоему выбору.

Когда Идзуми определился с блюдами, Юрико продолжила:

– Да и как я могу бросить преподавание, когда ученики такие славные. Вот Мику-тян, например, – уже совсем как родная!

– Мику-тян? Это кто?

– Да младшеклашка, живет рядышком. Мы сейчас с ней разучиваем «Грезы». Она все сбивается на втором такте, хоть я ей всегда твержу, что с гармоническим интервалом надо внимательнее… – Юрико стала отыгрывать партию, постукивая пальцами по столешнице, накрытой скатертью в клеточку.

– Слушай, – начал Идзуми, не отрывая от губ кружку пива, – помнишь, ты мне ночью звонила?

Юрико, будто внезапно очнувшись от транса, спохватилась:

– Ой, прости! В такой поздний час…

– Да за меня не переживай: я же все равно еще не ложился. Я за тебя беспокоюсь: тебе плохо спится?

Этот вопрос терзал Идзуми с той самой ночи: что-что, а засыпала мама всегда на раз-два.

– Да, бывает иногда так, что посреди ночи глаза откроются, и все тут. Но спать – я сплю. Вот сегодня – только к обеду встала! – отмахнулась Юрико, весело рассмеявшись.

– Ну если спишь, то ладно, но я все равно переживаю. Ты уж не запускай свое здоровье!

– Да я стараюсь. Но возраст – вещь такая: все-таки дает о себе знать.

– Я понимаю…

– Но теперь все точно будет хорошо!

– Откуда такая уверенность?

– В последнее время чувствую себя так, будто мне снова двадцать!

– Что это тебя так омолодило?

– Я теперь принимаю одно хорошее средство. – Юрико уставилась на сына светившимися гордостью глазами.

– Звучит как-то подозрительно… – Идзуми ответил настороженным взглядом.

– Что ты! Там все проверенное!

До их слуха донесся грохот колес. Казалось, автомагистраль, проходившая прямо над рестораном, прогибалась под тяжестью несущихся машин. Юрико сделала глоток воды и начала повествование о событиях того дня.

* * *

Два месяца назад в дверь к Юрико позвонила женщина средних лет в белом деловом костюмчике.

– Мы проводим исследование качества водопроводной воды в вашем округе. Не хотели бы вы принять участие в анкетировании? – любезно произнесла женщина в костюме.

За ее спиной стоял парень в темно-синем пиджаке с планшеткой в руках. Он, по словам стоявшей в дверях посетительницы, сопровождал ее в качестве практиканта. Оба незнакомца производили впечатление приличных людей, поэтому Юрико впустила их в дом.

Все расположились на кухне: женщина в белом костюмчике и парень сели рядом, Юрико тоже опустилась на стул и принялась заполнять анкету. Она вписывала ответы на шаблонные вопросы – о пищевом поведении, качестве сна, состоянии здоровья, принимаемых препаратах…