Сотник. Чужие здесь не ходят

– Да не тянись ты, друже… Садись вон, кваску испей… Только сам себе наливай вон, из кувшина. Мне заодно плесни – жарко.

Славный юноша. Сколько ему – шестнадцать? Да, где-то около того. Как и рыжему Beлимудру-Вельке. Вытянулся уже, но еще не успел заматереть. Смуглый, узкое, обрамленное длинными темными волосами, лицо. Ермил чем-то походил на ромея или венецианца. Умен, начитан, предан. Всегда спокоен, несуетлив. Перед начальством не заискивает, себе цену знает. Серые глаза смотрят по-взрослому, цепко. Сирота. Выходец из Нинеиной веси, но со старой волхвой не дружит… мягко говоря… Дружит с землячком своим – Велькой, и еще с одной девушкой, Добровоей Истоминой. Правда, девица эта та еще – воин в юбке. Из лука, из арбалета бьет, с рогатиной управляется, с мечом…

– Ну, как? Вкусен квас-то?

– Ага…

Серые глаза юноши вопросительно смотрели на сотника… Правда, никакого нетерпения Ермил не выказывал – спокойно пил себе квас. Раз уж угостили.

– Сегодня же отправляйся в Туров, Ермиле, – сотник не стал мучить парня ожиданиями. – Там встретишься со Ставрогиным… Помнишь его?

– Артемия Лукича? – Ермил спрятал улыбку. – Да помню – дознаватель княжий.

– Ну и хорошо. Как смеркаться начнет, подойдешь к детинцу, прямо к мосточкам, к башне… Там и стой…

– И долго?

– Увидишь… Да уж не до утра, парень! – усмехнувшись, Миша протянул посланцу берестяную грамотцу, саму собой скрутившуюся в свиток. – Послание мое передашь. Там – так себе – поклоны да просьба немножко помочь… Самое главное обскажешь на словах. Слушай…

Проводив юношу, сотник вновь принялся ходить по горнице – думал, как всегда, мысленно разговаривая сам с собой, сам с собой споря. Пока не имелось конкретики, можно было обдумать так сказать – общее…

«Почему убийства произошли именно сейчас? Ведь почти год все было спокойно… А? Что скажете, сэр Майкл? Может быть, есть какое-то важное дело, событие… которое кому-то очень хочется сорвать!