Сотри случайные черты

Юрик в последнее время стал сентиментальным и часто задумывался, как так случилось, что настоящую, единственную любовь он променял на золотого тельца? И понял, давно понял, что всему виной пресловутое благополучие, пресыщенность сытой и лёгкой жизнью, всё ему давалось без трудностей, без особого напряжения. Родители единственного сына не ограничивали ни в чём, как будто сами, не получив чего-то в детстве, юности, в избытке старались передать ему. Как только в армию отпустили? Наверное, потому что он и службу рассматривал как игру, приключение, а ещё хотел отдохнуть от надоевшей Вероники. Позже почувствовал вкус денег, посчитав, что только они дают истинную свободу. Артём в том же, двадцатишестилетнем возрасте, считал по-другому: свобода — это три сумки необходимых вещей. И всё. Наверное, так — Юрик уже не спорил. А счастливым можно быть — это он знал точно — только когда любишь и любим.

— Вы — все родные мне люди, потому хочу, чтобы знали. — Самохин — старший обвёл взглядом Артёма, Веру и Олю, которые застыли в напряжённом ожидании. — В устном договоре с Соней был пункт о том, что я расскажу Артёму о родной матери, как только он достигнет совершеннолетия. И через восемнадцать лет ко мне в офис пришла Софья, она и раньше звонила или писала, справляясь о здоровье, делах Артёма, а в этот раз пришла сама и потребовала встречи со старшим сыном. Да, Артём, ты родился первым, а через пятнадцать минут — Никита.

Самохин — старший вспомнил тот разговор с Софьей и её слова, если он не устроит встречу, то она сама увидится с сыном. Понимая, что Софья от своего не отступится, Юрик согласился. Но именно в тот сентябрьский день, когда должна была состояться встреча, Софья попала в автомобильную катастрофу.

— Видит бог, я не причастен к тем событиям, это просто рок, судьба.

Артём вспомнил день, когда отец вёл себя нервно и странно, пригласил его в кафе, сказав, что хочет познакомить с интересным и важным человеком. А потом, когда они прождали его около часа, Самохин — старший объявил, что, наверное, тот человек передумал или что-то случилось.

— Но так и не признался, что должна была состояться встреча с Софьей.

— Да, сын. Я виноват перед тобой. Прости. Если бы не она, едва не сведшая счёты с жизнью, — Самохин гневно взглянул на Веру, — женился бы на твоей матери. Любил я Софью. Да и сейчас люблю.

Вера засмеялась сначала тихо и заливисто, потом захохотала громко и надрывно, до колик в животе:

— Ой не могу… ха-ха-ха… Какие счёты с жизнью, идиот? Ой, насмешил… Да не было ничего такого, это я так боролась за свою семью. А ты мне тут заявляешь… женился бы он. — Вера с хохота перешла на рыдания, а потом, вытерев слёзы и сузив глаза, произнесла с надрывным бешенством: — Это ты во всём виноват, это ты заставил меня сделать аборт… Сколько я пережила из-за тебя, из-за твоих баб… Думаешь, ничего не знала? Знала и терпела. Но больше этого не будет, всё, развод — и бизнес пополам. Хоть оставшуюся часть жизни проживу так, как хочу.

Чета Самохиных была в отчаянье, это было хорошо видно, но у Веры к этому чувству присоединилось остервенелость и хладнокровие, а Юрик пребывал в безнадёжной усталости.

— Не-на-ви-жу! — Вера с побелевшими губами, бросив на стол скомканную пачку сигарет, подскочила с кресла и вылетела из гостиной.

— Вот это страсти, — просипела Оля. — А я думала, только в моей семье такое случается, но нет. Только наши-то от любви, а ваши от ненависти. Мне жаль и тебя, Юрик, и Веру, и Софью. А больше всех — детей Сони. Пойду-ка я мыть посуду.

Глава 45

Воцарилось молчание.

— Папа, — прервал тишину Артём, — не руби с плеча, подумай — вы вместе столько лет.

— Посмотрим, сын. Может, расстаться с Верой — это и есть самый правильный выход из сложившейся ситуации.

— Но тогда ты потеряешь бизнес в том виде, в каком он сейчас.

— Да и чёрт с ним. Может, действительно это принесёт какое-то облегчение. Я же ещё нестарый, смогу всё начать сначала. Но знай: я люблю тебя и никогда не оставлю.

— Я тоже тебя люблю.

— Сейчас для меня главное: ты и Никита. И ещё Николай. Только не знаю, простит ли меня когда-нибудь средний сын.

Прощаясь, Самохин — старший просил сыновей и их спутниц приезжать почаще.

— Хорошо, — негромко ответила Лиза, почувствовав тепло в словах будущего свёкра. — Это здорово, когда тебя ждут родные. Правда. — И посмотрела на улыбающегося Артёма. Наконец-то между ним и отцом наступило душевное единение.

Через полчаса они поехали домой. В городе было как-то необычно тихо и по-зимнему таинственно. Таинственности добавляло ожидание новогоднего праздника.

Рядом с Лизой сидел любимый мужчина, оттого она была счастлива, несмотря на сложный день. Раз в две-три минуты Артём поворачивался в её сторону, невзначай поглядывал на девушку, считывая её эмоции. А она, будто невзначай притрагивалась к нему, каждый раз убеждаясь, что рядом действительно Самохин, и думала, хорошо бы это волшебное свидание не заканчивалось.

— Ты пропустил поворот к нашему дому.

— Я знаю.

— Собрался продолжить вечер где-то ещё?