Сотрудник Абвера. «Вдова». Метроном смерти. Бомба для генерала

– Нет. Этого не может произойти, майор.

– Вы сами, товарищ полковник, упомянули «Вдову».

– Вдова попала в сети, расставленные Нольманом. Она клюнула на «Тосю». Не просто так же мы назвали её именем нашу операцию? Нет! Все будет в порядке. Но нам пора, майор. Кстати где Тося?

– Ждет в приемной!

– Она может пойти с нами!

– Я уже сказал ей.

Старинов вышел из кабинета первым. Молодая девушка в форме вытянулась в струнку и приложила руку к берету.

– Товарищ полковник…

– Доброго утра, Тося. Ты не спала?

– Никак нет, Илья Григорьевич. Не смогла уснуть.

– Пришло время сделать последний шаг, Тося.

– Так точно, Илья Григорьевич.

– Так пойдем и сделаем его!

***

Полковник Старинов, майор Ястребов и девушка форме без знаков различия прошли в задние радиостанции. Радисты были на месте. Здесь был начальник радиостанции капитан Лютиков, старший инженер Крайнов, радисты.

Лютиков при виде начальства вскочил и доложил:

– Товарищ полковник, группа…

– Тише! – оборвал его Старинов. – Все готово?

– Так точно, товарищ полковник! Аппаратура к операции готова!

– Спецприборы ТОС готовы! – доложил старший инженер.

– Передатчик надежный?

– Так точно, товарищ полковник. Конструкция старая, но еще перед войной наши рационализаторы над ним потрудились. Все работает надежно.

– Хорошо! Все по местам!

Ястребов посмотрел на полковника.

– Переживаешь, майор? – спросил Старинов.

– Есть немного, Илья Григорьевич.

– Передаю командование в твои руки. Действуй, майор. Уже пятый час утра. Нам пора поставить точку в операции «Тося».

–Если все получится, Илья Григорьевич, то об этой операции будут говорить еще лет сто, – сказала девушка, и Старинов сказал Ястребову:

– Слыхал? Она дело говорит.

Ястребов снова взглянул на часы и отдал приказ радистам:

– Всем приготовиться! Мина номер один!

Радиотехники настроились за заданную волну.

– Есть настройка на мину номер один!

– Проверить точность еще раз! – приказал Ястребов.

– Настройка точная, товарищ майор! Корректировка не требуется. Ошибки не будет.

– Послать сигнал!

Радиокоманда, кодовый радиосигнал, «разбудил» «Тосю», которая лежала в доме под четырьмя сотнями килограммов взрывчатки.

Радист рапортовал:

– Товарищ майор! Письмо «Тосе» послано!

– Мина номер два! – отдал команду Ястребов.

– Есть настройка на мину номер два!

– Послать сигнал!

Тося спросила Старинова:

– Как скоро мы сможем получить подтверждение. Илья Григорьевич?

– Генерал обещал мне отправить самолет разведчик. И подпольная группа должна отрапортовать по взрывам. А с ними связь регулярная. Все будет хорошо, Тося. Все подземные адресаты получат наши «письма». Ты хорошо поработала.

– Я не узнала кто «Вдова», товарищ полковник.

– Ничего. Это не главное в нашей операции. Если фон Браун взлетит на воздух, то «Вдова» проиграла свою партию. А в успех мины, что установлена в особняке на улице Дзержинского я верю. Ты слышала, что если хочешь чтобы воры не нашли сокровище, его стоит положить на видное место?

– Мы так и сделали, Илья Григорьевич. Сколько раз немцам прямым текстом было сказано, что особняк заминирован, и не сосчитать. Но ведь есть вероятность, что они обнаружили настоящий заряд и настоящую мину?

– Нет.

– Вы так уверенны, Илья Григорьевич?

– Уверен, Тося. Они извлекли из особняка больше 300 килограмм взрывчатки и два механизма. Они разминировали больше 109 мин-ловушек.

– Но вы сами говорили, Илья Григорьевич, что можно обнаружить шум часового механизма.

– В схему радиомины введен часовой механизм с целью экономии энергопитания, Тося. Это верно. И шум механизма можно услышать даже без приборов. Но только с небольшого расстояния. А наша «Тося» в подвале под слоем грунта.

– Но ведь у немецких саперов есть приборы, Илья Григорьевич.

– Приборы есть. И они позволяют слышать работу механизма на расстоянии шести метров, Не думаю, что немцы прослушивали подвал особняка. И это твоя заслуга, Тося.

– А я все больше сомневаюсь, Илья Григорьевич.

***

Харьков.

14 ноября, 1941 год.

Особняк на улице Мироносицкой (бывшей Дзержинского) 17.

Георг фон Браун сидел в кресле и говорил со своим адъютантом графом фон Ранке.

– И что сказал вам этот гауптштурмфюрер?

– Он выражает беспокойство, герр генерал.

– По поводу?

–Этот Вильке из людей новой формации, герр генерал. Они во всем хотят показать, что они умнее нас. Время старой аристократии прошло и на её место приходят они, эти выскочки, что примазались к движению национал-социализма.

–Не стоит вам говорить такие вещи кому-то ещё, граф. Ныне это опасно. Армия фюрера к зиме этого года возьмет Москву и еще через месяц войне конец. У гауптштурмфюрера не достанет времени показать свои таланты. Но за его спиной стоит Кубицки, а за Кубицки сам рейхсфюрер! И мне не нужно чтобы моих офицеров обвиняли в неуважении к СД.

–Как прикажете, герр генерал.

–Только не обижайтесь, граф. Я знал вашего отца и люблю вас как своего сына.

В кабинет вошел второй адъютант фон Брауна обер-лейтенант Бенкендорф.

– Господин генерал, срочное сообщение от полковника Штольце!

– Штольце?

– Это начальник Абвергруппы 2 А.