Сотрудник агентства «Континенталь» (Сборник)

Я спустился в вестибюль в тот день, чтоб встретиться со Стейси, помощником управляющего, который меня искал.

— Одна из горничных только-что позвонила, и сообщила, что что-то не так в номере 906, — сказал он мне.

Мы направились в этот номер вместе. Дверь была открыта. Посреди помещения стояла горничная, выпучив глаза на закрытую дверцу комода. Из под дверцы, растеклась примерно на фут по полу, похожая на змею струйка крови.

Я шагнул мимо горничной и попробовал дверцу. Она не была заперта. Я открыл ее. Оттуда медленно вывалилось прямо мне на руки окоченевшее тело мужчины — вывалилось спиной вперед — а на его пиджаке, внизу спины, шел шестидюймовый разрез, и пиджак был мокрой и липкой.

Это не было такой уж неожиданностью: кровь на полу подготовила меня к чему-нибудь такому. Но когда за мертвецом последовал второй — уже с темным, искаженным лицом, повернутым ко мне, я уронил первого и отпрыгнул назад.

И когда я отпрыгивал, третий мужчина вывалился вслед за другими.

Сзади меня раздались вскрик и глухой стук, горничная упала в обморок. У меня тоже нервы не особо железные. Я, конечно, не чувствительный цветочек, и я насмотрелся в свое время на массу неприятных вещей, но многие недели спустя я то и дело вспоминал этих трех мертвецов, вываливающихся из комода грудой у моих ног: как они медленно выбираются — почти сознательно — в жуткой игре «следуй за вожаком».[4]

Увидев их, вы не сомневались бы, что они действительно мертвы. Как они падали, как лежали кучей, все, с ужасающей определенностью, говорило, они лишены жизни.

Я повернулся к Стейси, который мертвенно побледнев держался на ногах только тем, что вцепился в спинку медной кровати.

— Уберите женщину! Доктора и полицию сюда!

Я растащил трупы, положил их в мрачный ряд, лицами вверх. Затем я наскоро осмотрел комнату.

Мягкая шляпа, что подходила одному из мертвецов, лежала в центре застеленной кровати. Ключ от комнаты торчал с внутренней стороны двери. В комнате не было крови, кроме той, что просочилась из комода, и не было никаких признаков, того что в номере кто-то боролся.

Дверь в ванную была открыта. Внизу ванны лежала разбитая бутылка джина, судя по силе аромата и остаткам влаги в ванне она была полной, когда разбилась. В одном из углов уборной я нашел маленький стакан для виски, и другой под ванной. Оба были сухие, чистые и без запаха.

Внутренняя сторона дверцы комода была заляпана кровью от высоты моего плеча и до пола, и две шляпы лежали в луже крови на днище комода. Каждая из шляп подходила кому-нибудь из мертвецов.

Вот и все, что было. Три трупа, разбитая бутылка джина и кровь.

Стейси вернулся с доктором, и пока доктор осматривал мертвецов, прибыли полицейские детективы.

Доктор вскоре закончил свою работу.

— Этот мужчина, — сказал он, указывая на одного из мертвецов, — получил удар в заднюю часть головы, нанесенный при помощи небольшого тупого инструмента, а потом задушен. Этот, — указав на другого, — был просто задушен. А третий был заколот ударом в бок, лезвие было, возможно, пяти дюймов длиной. Они все мертвы уже около двух часов, с полудня или чуть позже.

Помощник управляющего опознал двоих. Тот, которого закололи — первый выпавший из комода — прибыл в отель три дня назад, зарегистрировался как Тюдор Ингрэхэм из Вашингтона, округ Колумбия, и занял номер 915, через три двери отсюда.

Тот, который вывалился последним — которого просто задушили — проживал в этом номере. Его звали Винсент Девелин. Он был страховым маклером, и сделал отель своим домом с тех пор, как умерла его жена, примерно четыре года назад.

Третьего мужчину часто видели в компании Девелина, и один из служащих вспомнил, что они сегодня вместе вошли в отель примерно в пять минут первого. Визитки и письма в его кармане указывали, что его имя Гомер Энсли, партнер юридической фирмы «Лэнкешем и Энсли», офис которой был в Майлз-билдинг, рядом с офисом Девелина.

В карманах Девелина оказалось полторы или две сотни долларов; в бумажнике Энсли было чуть больше сотни; карманы Ингрэхэма дали урожай в три сотни, и в поясе было еще две тысячи двести долларов и два не вставленных в оправу брильянта среднего размера. Все трое имели в карманах часы — у Девелина самые дорогие — и еще Ингрэхэм носил два кольца, оба довольно ценных. Ключ от номера Ингрэхэма был у него в кармане.

Помимо этих денег — чье присутствие, казалось, указывало на то, что грабеж не был мотивом убийства — мы ни у кого из них ничего не нашли такого, что могло бы пролить свет на это преступление. Также и тщательный обыск номеров Ингрэхэма и Девелина не дал нам ничего.

В номере Ингрэхэма мы нашли дюжину или более упаковок аккуратно крапленых карт, несколько шулерских игральных костей и огромную кучу сведений о беговых лошадях. Так же мы обнаружили, что у него были жена, которая жила в Буффало, на Ист-Делэвен-авеню, и брат в Далласе, проживавший на Крачер-стрит; еще был список имен и адресов, который мы отложили, чтоб заняться им позже. Но ничего в обоих номерах не давало сведений, даже косвенных, об убийстве.