Сотрудник агентства "Континенталь"

Она скорчила гримасу и поставила стакан туда, где по ее расчетам, был стол. Ошиблась она сантиметров на двадцать. Не помню, разбился ли стакан, долетев до пола, не могу сказать, что с ним было дальше. Но эта ее ошибка придала мне сил.

– И вообще, – зашел я с новой стороны, – я не уверен, что мне так уж нужны ваши воспоминания. Обойдусь и без них.

– Прекрасно, но не забывайте, что я последняя, кто видел Дона в живых, если не считать убийцы.

– Вот и нет, – сказал я. – Его жена видела, как он вышел, сделал несколько шагов и упал.

– Его жена!

– Угу. Она сидела в машине поблизости.

– Как она узнала, что Дон здесь?

– Говорит, что ей позвонил Талер и сказал, будто бы ее муж повез сюда чек.

– Разыгрываете, – сказала девушка. – Макс этого знать не мог.

– Я только передаю, что миссис Уилсон сказала нам с Нунаном.

Дина выплюнула на пол остатки лимонной корочки, пригладила рукой волосы, от чего они еще больше взлохматились, вытерла пальцами рот и хлопнула по столу.

– Ладно, мистер Всезнайка, – сказала она. – Начинаю игру на вашей стороне. Можете считать пока, что это вам обошлось даром, но я свое еще возьму. Думаете, не возьму? – Она вызывающе прищурилась и поглядела на меня так, словно я был на другом конце улицы.

Снова заводить дискуссию о деньгах не было времени, и я сказал:

– Надеюсь, что возьмете.

Кажется, я повторил это несколько раз, горячо и убежденно.

– Еще бы. Теперь слушайте. Вы пьяны, и я пьяна, и как раз настолько, чтобы все вам выложить. Такая уж я девушка. Если мне кто понравился, я все расскажу. Стоит только спросить. Ну, давайте, спрашивайте.

Что я и сделал:

– За что Уилсон дал вам пять тысяч долларов?

– Не «за что», а «отчего». От хорошего настроения. – Она откинулась назад, чтобы всласть посмеяться. Потом продолжила:

– Ну слушайте. Он выискивал какой-нибудь скандал, а у меня были факты. Заверенные заявления, свидетельства и всякое прочее, что я приберегла для обмена на живую монету. Уж я такая – выкраиваю мелочишку где только можно. В общем, у меня все это было припрятано. Когда Дональд начал охотиться за скальпами, я дала ему знать, что у меня есть кое-что на продажу, и позволила ему взглянуть на бумажки одним глазком, чтобы он понял – товар стоящий. Товар и правда был стоящий. Потом пошел разговор насчет цены. Он был не таким скрягой, как вы, – таких я в жизни еще не видала, – но сперва немножко заупрямился. Так что дело застопорилось. А вчера я решила поднажать. Позвонила ему и сказала, что у меня есть другой покупатель и, если товар ему нужен, пусть является вечером либо с пятью тысячами наличными, либо с заверенным чеком. Я ему, конечно, баки забивала, но он в таких делах плохо разбирался и заглотнул крючок.

– Почему в десять вечера? – спросил я.

– А почему нет? Нормальное время, не хуже любого другого. В таких переговорах главное – назначить точный час. Ах, да, вы хотите знать, почему наличными или заверенным чеком? Ладно, скажу. Все вам скажу, что хотите. Уж я такая. И всегда была такая.

Тут она задержалась минут на пять, объясняя мне в подробностях, какая она, и как она всегда была такая, и почему. Я поддакивал, пока не сумел вставить:

– Ладно, так зачем было заверять чек?

Она прикрыла один глаз, помахала пальцами у меня перед носом и ответила:

– Чтобы он не мог приостановить выплату. Потому что товар, который я продала, ему не годился. Хороший был товар. Слишком хороший. Если бы он опубликовал эти бумажки – его старик сел бы в кутузку со всеми остальными. Папаша Илайхью увяз бы глубже всех.

Я посмеялся с ней, пытаясь разогнать пары джина, клубившиеся у меня в голове.

– А кто бы еще погорел? – спросил я.

– Да все, будь они прокляты. – Она небрежно отмахнулась. – Макс, Лу Ярд, Пит, Нунан и Илайхью Уилсон – все, пропади они пропадом.

– Макс Талер знал, что происходит?

– Конечно нет. Знал только Дональд Уилсон.

– Это точно?

– Точнее некуда. Вы что думаете, я звонила на всех углах?

– А как вы считаете, кто теперь про это знает?

– Не интересуюсь, – сказала она. – Я просто хотела сыграть с ним шутку. Он не стал бы пускать в ход этот товар.

– А вам не кажется, что ребятки, секреты которых вы продали, не поймут ваших шуток? Нунан пытается пришить это убийство вам и Талеру. Значит, шеф полиции нашел ваши бумаги в кармане Дональда Уилсона. Эта компания и без того думала, что старик Илайхью при помощи сына хочет со всеми разделаться, верно?

– Так точно, сэр, – сказала она, – и тут я с ними согласна.

– Скорее всего, вы ошибаетесь, но это неважно. Если Нунан нашел в кармане у Дональда Уилсона ваш товар и узнал, что вы продавец, он, ясно, решил, что вы с дружком Талером переметнулись на сторону старика Илайхью.

– Он же понимает, что старик Илайхью на этом горит не меньше других.

– А что же все-таки вы продали Дональду?

– Три года назад они тут строили новое здание муниципалитета, – сказала она, – и никто из них при этом не обеднел. Если бумаги у Нунана, он сразу сообразит, что старик Илайхью на этом замазан, как все, а то и посерьезнее.