Сотрудник гестапо

Дубровский умолк, но продолжал стоять. Полицайкомиссар Майснер задумался на минуту.

- Это довольно банально,- проговорил он наконец,- но, быть может, это и есть тот самый крючок, на который он может попасться. Во всяком случае, попытаться можно. Пригласите сюда Алекса! - приказал он адъютанту.

Потемкина ждать долго не пришлось. Через несколько минут он уже стоял навытяжку перед полицайкомиссаром.

- Алекс, как мне стало известно, вы не упускаете возможности поживиться за счет германской армии?

Не понимая, в чем дело, Потемкин продолжал молчать, недоуменно поглядывая то на полицайкомиссара, то на присутствующих.

- Я спрашиваю, вы брали золотые часы у Шведова?

- Я не знаю никакого Шведова, господин полицайкомиссар.

- Ну, у этого, у Гавриленко? - поправился Майснер.

Лицо Потемкина вытянулось. Он знал, что если сознается, то ему не миновать наказания. Но это наказание - пустяк по сравнению с тем, что его ожидает, в случае если Майснер прикажет обыскать его вещи и там обнаружат злополучные часы. Решив сознаться, он набрал полную грудь воздуха и выпалил:

- Да, господин полицайкомиссар! Я изъял у арестованного Гавриленко золотые часы, но не успел еще сдать их на склад. Было много работы, господин полицайкомиссар.

- Хорошо, мы потом разберемся, чем вы были так заняты. А сейчас вы должны переодеться в гражданский костюм и пойти с этими часами к матери Гавриленко. Впрочем, следователь Карл Диль сам объяснит вам, зачем вы пойдете.

- Будет исполнено, господин полицайкомиссар! - с готовностью выпалил Потемкин, радуясь, что на этот раз гроза, кажется, миновала.

- Вы свободны, господа!

Майснер встал. За ним поднялись и остальные.

Как и предполагал Дубровский, мать Шведова ничего не знала о сыне. По распоряжению полицайкомиссара Майснера за ее квартирой было установлено круглосуточное наблюдение. Но и это не дало никаких результатов. Александр Шведов исчез для немцев бесследно.

15

Хмурые низкие тучи приплыли со стороны Азовского моря. Мелкий, надоедливый дождь второй день полоскал землю.

Дубровский пришел на свидание с Валентиной Безруковой в точно назначенное время. Валя, поеживаясь, стояла под деревом у самого входа в городской парк, прикрывшись рваной плащ-накидкой.

- Здравствуй, Леонид! Ты слышал новость? - спросила она, протягивая руку.

- Смотря какую.

- Сегодня Красная Армия освободила Орел и Белгород. Наступление продолжается.

- Откуда ты это взяла?

- Мне один паренек сказал. Он сам слушал Москву по радио. Еще он сказал, что в Москве сегодня будет победный салют.

Валентина радостно смотрела на Дубровского.

- У нас об этом пока ничего не известно. Вернусь к себе, постараюсь послушать сообщение из главной квартиры фюрера. Может быть, скажут что-нибудь.

- Вот было бы здорово, если бы все подтвердилось! - мечтательно прошептала Валентина. - А мы собрались в кино. Сегодня первый день новый фильм показывают. «Три брата Штрауса» называется.

- Нет, в кино нам сегодня не с руки. Дела поважнее есть,- мрачно сказал Дубровский.- Я даже гражданский костюм надел.

- Что случилось? И почему гражданский?

- Когда я в форме, ты разрешаешь провожать тебя только до угла. Боишься, соседи увидеть могут.- Дубровский огляделся по сторонам и, не приметив никого поблизости, добавил: - Мне кое-что записать нужно, а писать негде. Не могу же я под дождем строчить. Единственная надежная крыша - у тебя дома. Поняла?

- Да, конечно. Ленка теперь не скоро вернется. Мы с ней договорились, что она прямо в кино придет,- с грустью проговорила Валентина. И непонятно было, то ли она сожалеет, что не придется посмотреть новый фильм, то ли переживает, что обманула подругу.

- Тогда не будем терять времени. Пошли,- предложил Дубровский.

Он обнял ее за талию, другой рукой приподнял над собой край ее плащ-накидки. Они направились в сторону дома, обходя лужи, перепрыгивая через ручьи, мчавшиеся вдоль тротуаров.

Несколько кварталов шли молча.

- Леонид, о чем ты задумался? - спросила Валентина.

- Думаю, как помочь Ивану Козюкову.

- А что с ним?

- Пока ничего. Но я сегодня узнал, что немцы на днях начнут собирать добровольцев из числа военнопленных. Ивану не так просто будет уклониться от этого набора.

- Но ты же обещал ему помочь?

- Да. Только как это сделать?

Леонид вновь умолк. Молчала и Валентина. Через некоторое время он спросил в раздумье:

- А не махнуть ли ему через фронт, к своим? Как ты считаешь, решился бы он на такой шаг?

- Немцев он ненавидит. Он даже сам говорил, что, если бы не Ленка, ушел бы на ту сторону.

- Разве Лена против?

- Нет. Он ее очень любит и не хочет оставлять.

- Загребут в добровольцы, все равно придется оставить. А то и в лагерь угодить недолго.

- Это верно.

- А я бы ему пропуск достал. С пропуском он до фронта без особого риска доберется.

- Леонид, поговори с ним сам. Я считаю, что для него это единственный выход. Наверно, и Лена поддержит. Любит же она его.

Пока они шли к Валентине, дождь перестал. Но оба успели промокнуть. Дубровский снял влажный пиджак, повесил на спинку стула.

- Леонид, ты отвернись, я переоденусь,- стыдливо попросила девушка.