Социализм без ярлыков. Третий Рейх

Со временем карательная машина всё упрощалась и становилась всё более нацеленной на конкретные цели. Руководитель корпоративной организации нацистских юристов Ганс Франк напоминал о том, что судьи должны согласовывать свои приговоры с "основными направлениями фюрерского государства". Гитлер обещал судьям независимое положение, но требовал за это от них "гибкости" в подходе.

Был издан "закон о коварных происках", согласно которому критика режима каралась по закону. Позже был издан чрезвычайный закон (после поджога рейхстага как повода), в котором "государственные преступления" были значительно расширены. Так, за распространении сведений, которые и так уже были известны даже за границей и попали туда официальным путем, полагалось три месяца тюрьмы.

Ну, а потом появились "особые суды" (Sondergerichte), производство дел в которых было упрощено и сокращено. При этом, в отличие от известных "троек" в СССР, такие суды имели право выносить приговоры с высшей мерой наказания, что и практиковалось.

Ситуация наглядно обобщена Д.А. Кошелевым.

Законы и декреты, принимаемые нацистским режимом и имевшие объектом своего нормативного регулирования государственную власть, вопросы устройства империи или определение статуса и функций создаваемых NSDAP новых общественных институтов, имеют более высокий уровень юридической техники и правовой проработки, нежели законы антисемитской (ксенофобской) направленности, термины и формулировки которых неконкретны, расплывчаты, содержание лишено правовой базы и научного обоснования.

Большинство норм и положений уголовного и уголовно-процессуального права подвергались расширительному толкованию за счет использования антинаучных нацистских требований назначения наказания в соответствии "со здравыми чувствами народа" и т. д. Принципиально новой системы уголовного права и процесса нацизмом выработано не было.

Из структуры правовых источников изъята судебная практика, что в значительной степени обеднило германскую правовую науку и пагубно отразилось на организации судоустройства и судопроизводства.

Понятие публичного интереса, до некоторых пор лишь популистское и демагогическое, в условиях нацистской диктатуры приобретает конституционно-нормативный характер и прямо используется в тексте большинства ключевых имперских законов в форме "общего блага", "общественных интересов", "интересов единого целого" и т. д.

Такие общеотраслевые правовые принципы, как законность, гласность судебного разбирательства, соразмерность наказания за совершенное преступление, презумпция невиновности, соблюдение подсудности и подведомственности при рассмотрении судебных дел и т. д. на практике оказались полностью упразднены. Их заменил "принцип национал-социалистической (правовой) целесообразности", в соответствии с которым при вынесении приговора или принятии судебного решения допускалось произвольное толкование норм Закона и нелимитированное применение метода "аналогии закона" в целях якобы охраны общих интересов немцев.

Произошла массированная идеологизация правовой и судебной системы. Созданы административно-партийные органы, осуществляющие контроль над судьями и судейским сообществом в нарушение принципа независимости судей в осуществлении своих полномочий и принятии судебных решений, внедрена система специальных судов с чрезвычайно широкой компетенцией, свободных от какого бы то ни было внешнего контроля за своей деятельностью, в связи с чем произошел резкий рост случаев вынесения смертных приговоров.

Налицо основные конституирующие признаки публично-правового метода при регулировании большинства общественных отношений:

– четкая субординация субъектов правоотношения согласно схеме "власть-подчинение" с присущей гитлеровской Германии высокой иерархизацией управленческого процесса и взаимным соподчинением;

– преобладание в качестве первичных и последующих способов воздействия обязываний, предписаний и запрещений.

Что ж, можно даже признать справедливым, что нацистов судили в Нюрнберге по тем же принципам: изобретая закон под преступление, не требуя строгих доказательств вины, с явным преимуществом стороны обвинения и на фоне "идеологической целесообразности".

Таким образом, теоретически этот пункт соответствует социализму.

А вот соответствует ли на практике – вопрос неоднозначный. Конечно, с моей (думаю, и не только моей) точки зрения такое "правосудие" недопустимо.

Конечно, критиканство правительства не может поощряться, но обоснованная критика не должна преследоваться по закону. И, даже если поражение в правах тех же евреев напрямую не противоречит социализму (см. выше), то всё же позицию "немец убил еврея – надо дать срок по минимуму или оправдать, а еврей убил немца – должен получить на всю катушку независимо от того, кто виноват", нельзя назвать справедливой. Конечно, пара "еврей/немец" тут для иллюстрации, принцип должен распространяться на любую нацию.

И, если уж апеллировать к германскому общему праву, то принцип вождизма, продвижение тоталитарной идеологии и т. п. с ним как-то не очень состыкуются.