Социализм. История благих намерений

Стихийный красный террор прошелся в 1918 г. по Феодосии, Ялте, Симферополю, Севастополю. Повсюду убивали офицеров, а красногвардейцы и матросы могли фактически делать с несчастными жителями все, что угодно. Несмотря на то что в ряде крымских городов местные руководители-большевики сознательно не допустили беспредела, а следовательно, и террора, в целом матросы и солдаты левых взглядов (не только коммунисты, но и анархисты, левые эсеры) действовали скорее с позволения Совнаркома, чем вопреки его воле. Напомню, что 21 февраля 1918 г. был издан декрет «Социалистическое отечество в опасности» – в связи с наступлением немецких войск (которое сами большевики и спровоцировали своей политикой полного разложения армии), где содержится, по сути, разрешение на самосуд без какого-либо четкого определения вины. В создаваемые трудовые батальоны должны были быть «включены все работоспособные члены буржуазного класса, мужчины и женщины, под надзором красногвардейцев; сопротивляющихся – расстреливать». Помимо них, быстрая казнь на месте преступления полагалась: «неприятельским агентам, спекулянтам, громилам, хулиганам, контрреволюционным агитаторам, германским шпионам». Прекрасно видно, что красногвардейцы наделялись полномочиями решать, кто подлежит расстрелу, а кто – нет; кроме того, такое всевластие неизбежно порождало «злоупотребления». Под сопротивлением красноармеец мог, например, «увидеть» нежелание делиться с ним драгоценностями и деньгами у какого-нибудь случайного прохожего. Более того, если отдельным городам, находившимися под управлением большевиков, удалось не допустить бесчинств со стороны матросов и красноармейцев, то это можно было сделать и во всех остальных, где террор все-таки произошел. В конце концов, террору 1917–1918 гг. положил конец не Совнарком, а германские и украинские войска, вошедшие в Крым в апреле 1918 г.

Второй эпизод массового террора в Крыму пришелся на 1920–1921 гг., когда большевики снова завладели полуостровом. В этот раз он оказался гораздо масштабнее, а проводили его достаточно организованно, под руководством ЧК. Число жертв красного террора в данном случае оценивается очень по-разному: минимальная цифра, которую можно встретить, составляет 12 000 человек, максимальная – 120000. Обе цифры, по всей видимости, не являются достоверными, и истину надо искать где-то посередине. В любом случае ясно, что террор был очень масштабным, поскольку рассказы о десятках тысяч жертв появились еще тогда, в 1920-е, т. е. события оставили в современниках очень глубокое впечатление. Об этом говорит то, что по данной теме было написано немало художественной литературы и воспоминаний, причем некоторые работы даже издавались в СССР какое-то время. Наиболее известны: «Линия убийцы» Сергея Сергеева-Ценского, «В тупике» Викентия Вересаева (роман высоко оценен даже Ф. Дзержинским), стихи Максимилиана Волошина, роман Ивана Шмелева «Солнце мертвых», роман Алисы Розенбаум (известной миру как Айн Рэнд) «Мы живые» и т. д.