Социализм. История благих намерений

Что интересно, Владимир Ленин в оценке Кронштадтского восстания, в типичной для себя манере дал две совершенно противоположные версии. На X съезде он сказал, что «эта мелкобуржуазная контрреволюция, несомненно, более опасна, чем Деникин, Юденич и Колчак вместе взятые, потому что мы имеем дело со страной, где пролетариат составляет меньшинство, мы имеем дело со страной, в которой разорение обнаружилось на крестьянской собственности, а кроме того, мы имеем еще такую вещь, как демобилизация армии, давшая повстанческий элемент в невероятном количестве» [185, с. 24]. В беседе с корреспондентом американской газеты The New York Herald, напротив, Ильич заявил, что «восстание в Кронштадте действительно совершенно ничтожный инцидент, который составляет для Советской власти гораздо меньшую угрозу, чем ирландские войска для Британской империи» [185, с. 129]. По всей видимости, мелкобуржуазность восставших, состоявших из обычных рабочих и матросов с социалистическими убеждениями, проявлялась в требовании свободной торговли, которую большевики полностью подавили в рамках политики «военного коммунизма». Любопытно сравнение восставших с ирландцами, которых Англия держала какое-то время чуть ли не за рабов.

Большевистские руководители вообще любили собственную жестокость объяснять контрреволюционными замыслами своих жертв. Это было их стандартным объяснением любого антибольшевистского восстания. Доходило даже до фальсификаций несуществующих «белогвардейских подпольных организаций», как в случае с Западно-Сибирским восстанием 1921–1922 гг. Советская историография годами объясняла это масштабное крестьянское восстание деятельностью корнета С. Г. Лобанова в Тюмени и С. Долганева в Тобольске. Но на рубеже 1980-1990-х гг., когда появилась возможность изучать архивы, «в работах К. Я. Лагунова и А. А. Петрушина было впервые открыто заявлено, что дело о подпольной организации С. Г. Лобанова в Тюмени являлось не чем иным, как чекистской фальсификацией, осуществленной для того, чтобы перенести ответственность за возникновение широкомасштабного мятежа на контрреволюцию и тем самым хотя бы частично оправдаться перед центральными властями. В результате исследователями был поставлен под сомнение принципиальный вывод советской историографии – о наличии контрреволюционного подполья в качестве важнейшей причины Западно-Сибирского восстания». К тем же выводам пришел В. И. Шишкин, который «проанализировал хранящиеся в управлении ФСБ по Тюменской области материалы архивно-следственного дела о тюменском “заговоре корнета Лобанова”. На основании анализа имеющихся документов он пришел к выводу, что “заговор корнета Лобанова”являлся откровенной провокацией местных чекистов, преследовавшей цель объяснить крестьянское восстание в губернии происками контрреволюционного подполья» [405]. По делу Лобанова было арестовано 38 человек, 17 из которых были расстреляны.