Социализм. История благих намерений

Пришла пора рассмотреть концентрационные лагеря, которые существовали в социалистических режимах, и начнем мы с наиболее знакомых нам советских исправительно-трудовых лагерей и колоний (ИТЛ и ИТК). О системе спецпоселений, куда ссылались сначала крестьяне, сопротивлявшиеся насильственной коллективизации, а затем и жертвы репрессий по национальным линиям, коллаборанты и немецкие военнопленные, мы уже говорили во второй части книги в главе про наступление социализма на российскую деревню. Все эти учреждения (спецпоселения, ИТК и ИТЛ) с 1930-х гг. управлялись ГУЛАГом – Главным управлением лагерей. Но уже до появления этой всем хорошо известной аббревиатуры управление лагерями принудительных работ (так они обозначены в первых декретах) велось специально созданным Центральным управлением при НКВД и ВЧК. Следуя ленинскому призыву времен Гражданской войны («необходимо организовать усиленную охрану из отборно надежных людей, провести беспощадный массовый террор против кулаков, попов и белогвардейцев; сомнительных запереть в концентрационный лагерь вне города. Экспедицию пустите в ход. Телеграфируйте об исполнении» [187, с. 143–144]), большевики создавали лагеря для своих противников с самого начала своего правления. Декретом ЦИК Советов «О лагерях принудительных работ» от 15 апреля 1919 г. и постановлением ВЦИК «О лагерях принудительных работ» от 17 мая 1919 г. разрешались вопросы организации, управления, санитарного и медицинского надзора, караула, помещений и статуса заключенных. Полагалось создать лагерь при каждом губернском городе, «неменее, чем на 500 человек каждый» [71], куда помещались те лица, «относительно которых состоялись постановления Отделов Управления Чрезвычайных Комиссий, Революционных Трибуналов, Народных Судов и других Советских Органов» [392]. При этом условия содержания в таких лагерях были относительно мягкими: заключенным можно было видеться с родственниками раз в неделю, устанавливался 8-часовой рабочий день и заработные книжки, при проявлении трудолюбия разрешалось жить на частной квартире. С другой стороны, содержание лагеря, охраны, инфраструктуры также ложилось на плечи заключенного и вычиталось из его заработка, а физический труд был достаточно тяжелым.

Первые концентрационные лагеря были действительно мерой военного времени, однако после окончания гражданской войны они никуда не делись. Напротив, их число продолжало расти, и к концу 1920-х гг. они уже покрывали территорию всего СССР. Одним из первых «полноценных» исправительно-трудовых лагерей для многолетнего содержания в нем заключенных был Соловецкий лагерь особого назначения (СЛОН), организованный на изолированных и отдаленных от остального мира Соловецких островах. Кроме него, в Архангельской губернии были и другие трудовые лагеря. Именно эти северные ИТЛ стали прообразом будущей системы ГУЛАГа и именно там отбывал свой срок талантливый делец, торговец лесом, контрабандист, будущий сотрудник ОГПУ и управляющий ИТЛ Нафталий Аронович Френкель. Еще в статусе заключенного Френкель смог добиться доверия лагерного управления своими «реформами» трудовой дисциплины, которые привели к росту доходности лагерей за счет принудительного труда. Френкель предложил отказаться от стандартизированных пайков и увязать рацион питания с производительностью труда. Это означало, что физически слабые заключенные обрекались на смерть, а сильные – на тяжкий труд. При этом в «реформу» входил отказ от избыточных расходов на исправление заключенных с помощью литературы и газет и отменялось разделение на политических и уголовников. Теперь все готовые к тяжкой работе трудились вместе, а сам характер труда изменился от относительно легкого выращивания растений, выделки кож, гончарного дела и животноводства (коровы, пушной зверь) на трудоемкие лесозаготовки и дорожные работы. Модель, созданная Френкелем на Соловках, стала основой для всех остальных лагерей и превратила заключенных в ценный ресурс – дешевую рабочую силу, которую можно было использовать для крупных проектов, вроде Беломорканала. Именно туда и перенаправлялись заключенные Соловецкого лагеря, который был закрыт в 1933 г., уступив место крупным лагерям, в которых пребывали сотни тысяч человек. Но и СЛОН достигал на пике в начале 1931 г. численности в 71800 человек (для сравнения: в 1923 г. в нем обитало всего 3000 заключенных) [156].