Социализм. История благих намерений

Совместное участие в хозяйствовании и производстве, по мнению Плокбоя, позволило бы здорово экономить на всем. Например, если сто семей живут вместе, то 25 женщин могут выполнять согласованно ту же работу, которую обыкновенно делают сто женщин. Вместо ста очагов понадобилось бы четыре. Можно было бы экономить на покупках, покупая оптом сразу для всей общины [20, с. 311–312]. При этом утопист Корнелиус не предлагает замыкаться от внешнего мира, но в лучших традициях моравских общин, работать и на внешний рынок, в том числе изготовлением предметов роскоши. То есть его община отличается от «еретических коммунистов» Средневековья, она рациональна и напоминает хорошо организованную фабрику, а не замкнутое сообщество. Для утопистов такая концепция не является необычной. У Кампанеллы и Уинстенли внешние торговые связи тоже имели место при сохранении плановой экономики без денег внутри своих систем. Впоследствии в этом отношении мало что поменяется, когда социализм удастся реализовать на практике в рамках большого государства – СССР торговал с капиталистическим миром, в том числе закупал предметы роскоши для номенклатуры, но внутри своего строя более-менее сохранялось внешнее равенство между большинством людей, за исключением номенклатуры, и одинаковая убогость быта.

Подобные новшества обеспечили бы общине настоящее процветание и независимость:

– Община не будет запрашивать, но «в противоположность принятому обычаю будет продавать по самым дешевым ценам».

– Члены ее «будут пользоваться более дешевым жилищем и более дешевыми средствами к жизни».

– Община будет в состоянии изготовлять «лучшие продукты за ту же цену» [136, с. 655].

В качестве преимущества общины Плокбоя Бернштейн указывает, что молодым людям не нужно вступать в брак преждевременно, чтобы избавиться от рабской зависимости от своих родителей, ибо они могут выбирать себе спутников обдуманно и свободно, не обязательно среди членов общины. По всей видимости, община должна была разрушить «узы экономической зависимости» родителей и детей, о чем так мечтали социалисты многих поколений.