Социализм как явление мировой истории

Такой вывод, совершенно очевидный, когда вопрос касается фурьеризма, заставляет не принимать на веру и претензии марксизма на роль научной теории. И тот признак, который создатели марксизма объявили основным — «критерий практики», — дает, по-видимому, наиболее ясный ответ. Согласно этому критерию научную теорию следует проверять по ее конкретным выводам. Но предсказания марксизма почти все, как на подбор, оказались неверными: больший процент верных предсказаний можно было бы, вероятно, получить, делая их наугад. Примеры многократно приводились, и мы здесь поэтому укажем только три — лишь для того, чтобы подчеркнуть типичную и в большинстве других случаев принципиальную ошибочность: истина оказывается не просто другой, но прямо противоположной.

а) Национальный вопрос.

«Национальная особенность и противоположность интересов разных народов уже теперь все более и более исчезают, благодаря развитию буржуазии, свободе торговли, всемирному рынку, однообразию способов производства и соответствующих им жизненных условий.

Господство пролетариата еще более ускорит их исчезновение»

(3, т. V, с. 500).

б) В частности, еврейский вопрос: он должен исчезнуть, как только станут невозможными финансовые операции, торгашество.

«Химерическая национальность еврея есть национальность купца, вообще денежного человека»

(3, т. I, с. 382).

«Организация общества, которая упразднила бы предпосылки торгашества, следовательно, возможность торгашества, сделала бы еврейство невозможным»

(3, т. I, с. 379).

в) Роль государства. «Первый акт, в котором государство выступает действительно как представитель всего общества, — взятие во владение средств производства от имени общества, — является в то же время последним самостоятельным актом его как государства. Вмешательство государственной власти в общественные отношения становится тогда в одной области за другой излишним и само собой отмирает. На месте управления лицами становится управление вещами и руководство государственными процессами. Государство не „отменяется“, оно „отмирает“» (98, с. 285).

«С исчезновением классов, исчезает неизбежно и государство. Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место, в музей древностей, рядом с прялкой и бронзовым топором»

(3, т. XVI, с. 149).

Несомненный громадный УСПЕХ марксизма в XIX и в первой половине XX в. никак не доказывает его верности как научной теории, ибо не меньший успех имел, например, в свое время ислам, никогда, однако, не претендовавший на то, чтобы его считали частью науки.

И непосредственное впечатление от произведений основоположников марксизма подтверждает тот же вывод: в них нет атмосферы, характерной для научных исследований. Для авторов весь мир науки распадается на две неравные части. Одна часть — это узкий кружок их единомышленников. Другая — это враги, составившие против них заговор, ради достижения своих целей готовые на любые преступления против истины. Например, немецкие экономисты годами замалчивали «Капитал», усердно его списывая, а английские специалисты по первобытному обществу так же поступали с книгой Моргана. Но и с ними не церемонятся: произведения основоположников марксизма пестрят такими характеристиками их ученых коллег, как «либеральные фальсификации», «банальность и общее место худшего сорта», «виртуоз в этом претенциозном кретинизме» и т. д.

Основным произведениям марксизма чужд наиболее характерный признак научного творчества — бескомпромиссное стремление к истине ради нее самой. И хотя иногда этот долг ученого и прокламируется, практически истина всегда остается «партийной», т. е. подчиненной интересам политической борьбы. Это партийное отношение к науке выражено, например, в последних словах предисловия к работе Маркса «К критике политической экономии»: