Социализм. Некоторые вопросы теории

Рассмотрев некоторые характерные черты социализма, мы, наконец, получили возможность взглянуть на него в целом как на некоторое достаточно определенное социальное явление. Социализм, как и любое другое социальное явление, появился на основе некоторых общественных условий. Но, будучи в определенном смысле обществом переходным между обществом классовым, состоящим из “атомарных” индивидов, и бесклассовым обществом индивидов “ассоциированных”, осуществляющим переход между ними через коллективистские отношения социализма, уже по самой этой причине он вынужден проходить через этапы развития, существенно различающиеся по своим общественно-экономическим характеристикам. Его становление и развитие включает в себя революционное преобразование отношений собственности, формирование производственных коллективов как субъектов экономической и социальной деятельности и их расширение до уровня всего общества, причем представляет собой не однократный (пусть даже растянутый во времени, как строительство средневекового собора) “акт творения”, а процесс с существенно различными последовательными стадиями (как метаморфоз насекомого). При всей качественной определенности, социализм не является строем с относительно неизменными общественно-экономическими характеристиками (как не является таковым классовое общество в целом), но проходит в своем развитии ряд этапов, достаточно существенно различающихся в основных социальных и экономических характеристиках.

Непосредственной причиной социалистической революции, как и революций буржуазных, явилось нарастание противоречий внутри общества, в котором развивались буржуазные производственные отношения при сохранении рудиментов феодализма (прежде всего, в политической области). Почему же эти противоречия не могли разрешиться аналогичным образом, т.е. посредством буржуазной революции? Если бы Россия была чем-то изолированным от мирового общественного развития, то путь разрешения назревших общественных противоречий был бы именно таким. Но социальные процессы в ней изолированными не были и на них оказывало самое существенное влияние то, что происходило в остальном мире. А в ряде передовых промышленно развитых стран буржуазные революции произошли уже давно. Чтобы назревшие преобразования могли вылиться в них в массовые революционные действия, необходимо было, чтобы объективные требования преобразований прошли “через головы” будущих участников революционных событий, т.е. воплотились в определенных идеологических установках. Причем буржуазные революции двигались не только сознанием несправедливости существующего положения (являющимся субъективным отражением назревших социальных противоречий), но и положительными идеалами утверждающегося прогрессивного класса – буржуазии, идеалами, которые воспринимались как общечеловеческие. Однако со временем развитие капитализма показало, что провозглашенная этой идеологией свобода – это свобода для имущих, что равенство сугубо формально и не имеет ничего общего с реальной жизнью, что “священная собственность” – это собственность буржуазная, обеспечивающая возможность меньшинству эксплуатировать большинство. Таким образом, в конце ХІХ – начале ХХ века буржуазные идеалы полностью проявили свою буржуазную сущность и в качестве таковых потеряли былую привлекательность как для наиболее активных сторонников революционных преобразований, так и для широких масс. Зато проявление негативных тенденций, имманентных буржуазному обществу, вело к появлению и развитию социалистической идеологии. Благодаря все большей глобализации социальных процессов в мире соответствующие идеологические течения распространялись гораздо шире тех регионов, социальные условия в которых приводили к их возникновению и развитию, в том числе и на Россию.

Еще одним важным моментом, повышающим вероятность социалистических преобразований в России, явилось наличие в ней весьма заметных остатков общинных отношений. Община и коллектив как по своей сущности, так и по занимаемому ими месту в общественном развитии, являются весьма различными образованиями, ибо первая представляет собой осколок прошлого, а второй – зародыш будущего целостного общественного организма. Поэтому их основные социальные характеристики достаточно существенно различаются. Однако между ними есть то общее, что они оба представляют собой формы частичной агрегации индивидов. Община не может прямо превратиться в коллектив, она должна быть разрушена, но остатки общинных отношений, представлений, вообще общинной социальной психологии самым существенным образом облегчают становление соответствующих коллективистских установлений (в том числе и расщепленных отношений собственности), что делает более благоприятными условия для социалистической революции в стране, где капитализм еще не развился в той мере, чтобы полностью вытравить из сознания людей общинные начала, заменив их буржуазным индивидуализмом (говоря словами Маркса, “община является точкой опоры социального возрождения России”1).