Социализм. «Золотой век» теории

Но в итоге своих рассуждений и Мартов признает, что буржуазные партии могут «отцвести, не успевши расцвесть», и власть вынужденно перейдет к пролетариату как классу. В этом случае пролетариат должен не укреплять буржуазное общество, а перейти «к прямой борьбе со всем буржуазным обществом». Тогда альтернатива – либо новое повторение Парижской коммуны, «либо начало социалистической революции «на Западе» и ея приход в Россию. И мы обязаны будем стремиться ко второму»[1186]. Мартов, таким образом, вынужден отступить к позиции, Троцкого, отнесенной в перспективу.

Но как это можно организовать жизненно необходимую революцию на Западе из России. Примером? Если пример «отсталой страны» не будет заразителен? Интервенцией? Эта проблема встанет в практическую плоскость в 1917 г.

* * *

Оказавшись перед лицом революции, которая по схеме должна была быть буржуазной, а на практике пошла дальше, левые марксисты обратились к марксовой идее непрерывной революции – все более глубокой радикализации революционного процесса, охватывающего все больше стран.

Плеханов, в других случаях ссылавшийся на «основоположников» как на истину в последней инстанции, на этот раз уверен, что в 1848 г. Маркс ошибался с идеей непрерывной революции, так как он сам признавал, что капитализм еще имел резервы развития и после 1848 г. Значит, в 1848 г. социалистическая революция была преждевременной.

Ленин в этом вопросе оказался ортодоксальней Плеханова, отстаивая правоту Маркса. Время для атаки на капитализм наступает, когда к этому готов пролетариат, даже если капитализм еще может развиваться. Маркс воспринял Коммуну как шанс на социалистическую революцию. А ведь у капитализма во Франции еще сохранялись резервы роста.

Ленин опирается на эти взгляды Маркса-революционера в борьбе с выжидательной и фаталистичной марксистской «ортодоксией». Нужно помочь решению капиталистических задач «сверху», со стороны революционного правительства. Более того, в случае успеха «начнем переходить к социалистической революции»[1187]. Ссылаясь на Маркса, Ленин провозглашает: «Мы стоим за непрерывную революцию»[1188]. Основание такой надежды – грядущая европейская социалистическая революция.

Левые марксисты не одиноки в своих надеждах. Революция в России началась раньше, и в этом должен быть какой-то смысл. Эсеры-максималисты утверждают: «Россия подает сигнал Западной Европе»[1189]. Эту идею максималистов их противник в движении эсеров В. Чернов выводит из христианской мессианской литературы, из В. Соловьева, который видит корни мирового призвания России в ее бедности и ущемленности. Сомнительно, чтобы революционные радикалы пришли к своим выводам под влиянием Соловьева. Но совпадение взглядов представителей столь разных идейных течений симптоматично. И большевики, и Троцкий, и максималисты, и христианские мыслители откликались на одну реальность – Россия при всей своей отсталости вырывалась в авангард революционного движения. Этому, если отвлечься от марксистской схемы, существовало вполне объективное объяснение – Россия была лидером среднеразвитых стран Старого света. Среднеразвитые страны в начале ХХ века переходили к индустриальному обществу, что было чревато потрясениями и, следовательно, возможностью поиска новых путей в будущее.

Из этого вытекает, что революция в России и в неразвитых странах в целом должна добиться каких-то успехов самостоятельно, до того, как скажет свое слово пролетариат Запада. Значит, нужна не только стратегия разрушения самодержавно-помещичьего строя и расчистки поля для развития капитализма. Нужно сделать что-то, что вдохновит социалистическое движение во всем мире.

Из этого следовало, что в случае успеха революционной диктатуры она вовсе не должна сдавать власть либералам. Социалисты должны заняться своим прямым делом – организацией социализма. Но этот вывод еще противоречил схеме, по которой социализм как общество родится в наиболее развитых индустриальных странах. С победой революции на Западе Россия, выполнив свою миссию, снова должна оказаться периферией Запада – на этот раз социалистического. В 1917-1922 гг. эта стратегия столкнулась с непреодолимым препятствием – марксисты победили в борьбе за власть в России, но не победили на Западе.

* * *