СОЦИАЛЬНАЯ ЭКОНОМИЯ ТРУДА: Общие основы политической экономии

Потребление — не менее созидательный, творческий процесс, чем производительный труд. Именно им воссоздается способность к труду, т. е. труд в возможности, потенциально, ибо «потребление порождает способности производителя» {262}. Только под влиянием представления о господстве меновой стоимости могло сложиться мнение о вынесении потребления за сферу воспроизводства или его ограничении производительным потреблением, восстанавливающим рабочую силу человека. Но даже согласно закону стоимости, стоимость потребляемых жизненных средств равна стоимости воспроизводимой на этой основе рабочей силы, т. е. из уничтожаемой в процессе потребления стоимости жизненных средств возникает для продажи равная ей стоимость рабочей силы, и, следовательно, в процессе потребления жизненных средств их стоимость не исчезает, а лишь превращается в иную форму — в стоимость рабочей силы, оставаясь той же по величине.

Потребление и потребительная стоимость по их созидательной силе превосходят силу созидающего стоимость труда, ибо в реализации жизненных средств в виде потребительной стоимости самой рабочей силы заложена творческая сила производительного труда, его способность производить не только эквивалент стоимости рабочей силы, но и избыток труда. Возможность создания новой человеческой силы заключена в потреблении — в развитии человеческих способностей. Потребление завершает акт производства лишь в том смысле, что уничтожает вещно самостоятельную форму продукта. Но этим одновременно оно продолжает воспроизводственный процесс, поскольку повышает «посредством потребности в повторении способность, развитую в первом акте производства, до степени мастерства; оно, следовательно, не только тот завершающий акт, благодаря которому продукт становится продуктом, но и тот, благодаря которому производитель становится производителем» {263}.

Через потребление индивид возвращается к самому себе, но уже как производящий и воспроизводящий себя человек. Стало быть, потребление выступает моментом процесса производства, производством высшего, главного его результата — человека. Но без производства продукта потребление беспредметно, поэтому первое является господствующим и исходным моментом, а потребление — продолжением производительной деятельности. Потребление есть и особая деятельность, в которой реализуется потребительная сила общества. Одна ее часть расходуется в процессе производительного потребления рабочей силы, в котором человеком затрачиваются способности к труду, другая —в непроизводительном потреблении, в котором восстанавливаются и расширяются человеческие способности. Непроизводительное потребление в этом отношении совпадает с непроизводительным трудом. Нет, следовательно, особой нужды называть потребительные силы производительными силами, так как первые не теряют своей созидательной роли [34]. Потребление выступает вторым после производительного труда источником воспроизводства человека.

О социальном значении этой деятельности в современной общественной науке пока сказано мало [35]. Чаще всего она исследуется в плане субъективных форм ее проявления: потребностей, интересов, ценностных ориентаций. Между тем, чтобы понять названные субъективные формы, надо исходить из объективного содержания процесса потребления, посредством которого, с одной стороны, они связываются с материальным производством, а с другой —воспроизводятся. Здесь важно подчеркнуть, что именно потребление воспроизводит потребность. Оно полагает предмет производства идеально, как внутренний образ, как потребность и цель; этим создается потребность в новом производстве, т. е. идеальный, внутренне побуждающий мотив производства, являющийся его предпосылкой {264}.

В потреблении процесс созидания самой потребности находит материальную основу. Потребление завершает процесс производства, превращая продукт в действительный продукт, оно делает его тем самым продуктом для человека и одновременно наделяет свойством полезности. Это свойство придает продукту потребление, поскольку оно входит в производственную деятельность в качестве необходимого момента и создает для продукта субъект с его потребностями, целями, мотивами. Вне реальной потребительной деятельности полезность продукта оказывается субъективным отношением, открывающим возможность для сведения ее к субъективной полезности, определяемой только потребностями, интересами, целями, ценностными ориентациями человека. Вот почему, на наш взгляд, не могут быть приняты предложения о том, чтобы сделать исходным в экономике отношение общественной полезности, или целевое отношение, возникающее между людьми по поводу цели производства. Общественная полезность, цель, потребность не могут служить исторически первичным отношением или стать всеобщей формой функционирования системы производственных отношений {265}.