Таким образом, указанная сторона разделения труда, которую можно назвать естественноисторической дифференциацией труда, выражает два момента: а) совокупность и сосуществование качественно разнородных видов труда и б) их распределение в определенных пропорциях между отраслями производства и сферами общественной жизни. Подобное деление труда обусловливается в конечном счете тем, что как отдельный человек, так и общество в целом имеют многообразные потребности в разных вещах и предметах и удовлетворяться они могут лишь посредством разнообразия самих форм человеческой целесообразной деятельности. Разделение общественного труда в этом отношении означает, во-первых, что сам труд рассматривается как целесообразная человеческая деятельность вообще и его деление (разделение) состоит только в наличии качественно различных форм, распределяемых в определенных пропорциях между сферами производства; во-вторых, что такого рода разделение является вечным состоянием труда, имеет значение естественного, непреходящего закона, существующего в любом обществе независимо от того или иного типа производственных отношений; в-третьих, что подобное разделение труда само по себе еще не выражает закрепленность или незакрепленности качественно разных видов труда за теми или иными социальными группами, т. е. не характеризует разделения труда между разными людьми.
Эту очевидную сторону разделения труда, еще не раскрывающую, однако, его социально-экономической сущности, зависимости от общественно-экономических форм организации труда, нужно отличать от его второй стороны — разделения форм человеческой деятельности между разными людьми и социальными группами.
В чем же состоит смысл второй стороны разделения общественного труда?
Когда идет речь о разделенном между разными людьми труде, имеется в виду не просто его качественная дифференциация и пропорциональное распределение. В данном случае труд рассматривается как персонифицированный труд, и его разделение означает, что за особыми видами человеческой деятельности закреплены разные люди. На определенном историческом этапе за особыми видами человеческой деятельности постоянно закрепляются специальные люди, а потому разные формы труда становятся сферой деятельности отдельных групп работников. «Дело в том, что как только появляется разделение труда, каждый приобретает свой определенный, исключительный круг деятельности, который ему навязывается и из которого он не может выйти...» {493}
.В результате подобного разъединения труда физическая и духовная деятельность, например, выпадают на долю различных индивидов. Умственный труд приобретает характер особой деятельности определенных социальных слоев, а физический труд соответственно становится уделом других социальных категорий людей.
Разделение труда между людьми по своей роли в обществе и по социальным последствиям глубоко противоречиво. В определенных исторических условиях оно необходимо для прогресса производительных сил и общества в целом. Пока человеческий труд был еще малопроизводительным и давал только ничтожный избыток над необходимыми жизненными средствами, до тех пор рост производительных сил, развитие государства и права, создание искусства и науки были возможны лишь при условии разделения труда, имевшего своей основой крупное разделение труда между массой, занятой простым физическим трудом, и немногими привилегированными, которые руководили работами, занимались торговлей, государственными делами, а позднее также искусством и наукой {494}
.Однако исторический прогресс, происходящий на основе разделения труда, осуществляется в результате ограничения сферы деятельности целых классов, одностороннего развития личности. В условиях разделенного труда большие массы народа, занимаясь пожизненно одним видом деятельности, например физическим трудом, лишаются возможности развивать свои умственные способности, что наносит огромный ущерб их интеллектуальному развитию. В классовом обществе разделение труда приводит к крайней узости развития человека. «Разделение труда внутри современного общества характеризуется тем, что оно порождает специальности, обособленные профессии, а вместе с ними профессиональный идиотизм» {495}
.