Социальная философия

Итак, образы будущего занимают исключительно важное место в структуре субъективного фактора истории, выступают мощным духовным стимулом массовых действий людей, моментом их причинной обусловленности и регуляции. И как теперь уже стало очевидным, многих футурологов не столько заботит, какое будущее на самом деле ожидает человечество, сколько стремление повлиять своими прогнозами на поведение людей в настоящем. При этом одни пытаются привлечь людей уготованным для них будущим, тогда как другие, напротив, – запугать их. В обоих случаях речь идет о том, чтобы навязать человеку такое будущее, о котором в самом прогнозе, быть может, даже умалчивается. В зависимости от поставленных целей фабрикуются прогнозы-сирены, заманивающие в земной рай, или, наоборот, безжалостные прогнозы-камикадзе, убивающие в людях всякую надежду на лучшее будущее, чтобы заставить их примириться с настоящим.

Оказывается, веру в будущее можно эксплуатировать, ею также можно спекулировать, на ней можно «играть». Будущее, с какой бы стороны мы ни посмотрели, является важнейшим измерением человеческой жизни. Во всяком случае, предвидение будущего не менее важно для благополучия рода человеческого, чем ликвидация «белых пятен» непознанных страниц свершившейся истории.

Но прогнозы могут и должны выполнять совершенно иные функции. Подлинная, гуманистически оправданная задача прогноза состоит в том, чтобы не только показать варианты возможного развития личности и общества, но и в том, чтобы пробудить творческую энергию людей ради достижения действительно высоких и благородных целей. Человек никогда не должен быть рабом обстоятельств или заранее запрограммированного будущего; согласно Ясперсу, он сам должен участвовать в борьбе за будущее, создавать (конструировать) новые возможности, которых без него не было бы. Здесь уместно напомнить, что прошлое никогда не превращалось в будущее плавным течением; будущее, как и все живое, рождается в муках. Поэтому человеку необходимо отдавать себе отчет в том, что он не пыль на ветру, а причастен к сотворчеству своей судьбы и истории. И если человек уклоняется от этого сотворчества и борьбы за будущее, предоставляет внешним силам, зачастую недобросовестным и не чистым на руку, возможность определять его, то тем самым обрекает себя на бессмысленное прозябание в той социальной реальности, которую создадут другие.

Завершая рассмотрение данного раздела, отметим, что наиболее выдающуюся роль в постижении будущего еще задолго до возникновения научного прогнозирования и футурологии, а после их появления наряду и вместе с ними играла и играет теперь социальная утопия.

Раздел VIII Утопические образы будущего, их сущность и роль в жизни общества

Глава 29 Утопия как специфическая форма освоения социальной реальности

Одним из наиболее глубоких и ярких способов духовного освоения будущего и выдвижения действенного социального идеала является утопия. Противоречивость общественной жизни, социальные конфликты, экономическая эксплуатация и поляризация жизненного уровня людей, стихийность и неуправляемость социальных процессов, дифференциация нравов и образа жизни отдельных социальных слоев и групп неизбежно порождали и порождают стремление изменить существующую действительность, обусловливают поиски новых непротиворечивых форм социального бытия. Теоретические попытки преодоления реальной разорванности и разобщенности социального мира, достижения его целостности и гармонии, жажда хотя бы духовного овладения ситуацией, осмысления, оправдания или осуждения тех или иных идейных позиций наличного бытия явились важнейшими компонентами общественного сознания всех эпох и народов. В этих попытках в наиболее концентрированном виде отразилась органически свойственная человеку как общественному существу потребность в поисках смысла жизни, в самопознании и самоосуществлении.

Мечты о преодолении социальных конфликтов и установлении гармонии, не находя реальной почвы для своего полного или частичного воплощения в жизнь, порождали даже в обществах, находящихся на самой низкой стадии цивилизации, сложные идейно-художественные и духовные образования. Эти мечты, большей частью представляющие собой иллюзорную компенсацию действительных тягот жизни, принимали в мифах, сказках, легендах, религии и искусстве необычайно разнообразные формы. Они направляли фантазию людей на создание миражей или безвозвратно утраченного «золотого» века, или далеких блаженных стран, путь к которым пока не найден, или, наконец, на конструирование всевозможных вариантов социальной гармонии будущего.