Социальная сеть "Ковчег" - 1 часть

— Это нужно спросить вашего Михаила Петровича Коровина, — сказал я.

— Не Коровина, а Коровьева! — поправил меня Штерн.

— В каком возрасте пропал Всеволод Владимирович? — намекая на что-то, спросила Тринити.

— На вид ему было около 60-70 лет, — ответил я.

— Когда мы тебя забрали из прошлого, сколько лет было твоему сыну? — спросила Тринити.

— Примерно три года, — ответил я, вконец запутавшись в их вопросах.

— Когда мы вернули тебе сына, сколько ему было лет? — продолжила допрос Тринити.

— Около тридцати, — ответил я, задумавшись.

— Вопросов больше нет, ваша честь, — смеясь, сказала Тринити и посмотрела на Штерна.

— Может, тебе дать листочек и ты запишешь все эти цифры? — издеваясь, спросил Штерн.

— Не надо, я вконец запутался, — сказал я, — может, вы мне объясните без вступлений и допросов?

— Хорошо, давай я тебе намекну, — улыбаясь и наклонившись вперёд, говорил Штерн.

— Давайте, — с раздражением попросил я.

— Тринити, допей, пожалуйста, свой чай, — попросил её Штерн.

Пока Тринити пила свой чай, Штерн взял кружку Коровьева и сам залпом выпил остывший кофе. Когда кружка освободилась, он перевернул все их вверх дном и расставил на подносе. Когда четыре чашки стояли в ряд, он сказал:

— Тринити, дай маркер, пожалуйста.

Тринити щёлкнула пальцами, и в её руке оказался перманентный маркер. Она передала его Штерну. Тот, в свою очередь, снял колпачок и с противным, вызывающим во мне мурашки звуком, подписал дно кружек следующим образом: «№ 1», «№ 2», «№ 3» и «№ 4». Потом он сгруппировал кружки № 1 и № 2 вместе и стал объяснять.

— Сконцентрируйся, пожалуйста, — попросил он, — твои предшественники не с первого раза понимали эту запутанную историю.

— Слушаю внимательно, — сказал я, глядя на эти две кружки.

— Вот представь, что кружка №2 — это ты, — ткнув пальцем в меня, сказал Штерн. — Запомнил?

— Да, запомнил, кружка №2 — это я.

— Кружка №1 — это Всеволод Владимирович. Запомнил?

— Да, — сказал я, — рассматривая первую кружку.

— Теперь давай отвлечёмся, — отодвигая эти две кружки в сторону, сказал Штерн. — Скажи мне, какой у тебя талант? Только давай без ложной скромности!

— Сейчас подумаю, — закатив глаза, начал я. — Я умею продавать автомобили. Умею управлять людьми. Знаю экономику и бухгалтерию. Могу планировать производство. Разбираюсь в инвестировании…

— Хватит, — остановив меня рукой, сказала Тринити, — у нас нет времени слушать про все твои таланты. Ты действительно молодец.

— Кто тебя научил всему этому? — спросил Штерн.

Я посмотрел на кружки, стоящие на подносе и, указав пальцем на № 1, сказал:

— Всеволод Владимирович.

— Правильно, — кивнул головой Штерн и продолжил, — а теперь вспомни, кого ты обучил всем этим премудростям? Кто из твоих знакомых владеет похожими талантами?

— Аполлион? — спросил я.

— Нет, — жёстко ответил Штерн.

— Таня? — спросил я.

— Нет, — повторил Штерн, — не притворяйся глупым, с нами можешь быть откровенен. Никто теперь не пропадёт. Говори.

— Мой сын показывает похожий талант, — сдался я.

Штерн взял третью кружку в руки и сказал:

— Будем считать, что это твой сын.

Он поставил эту кружку рядом с первыми двумя и спросил:

— Ну, ты ещё не догадался?

— Да нет же, я не понимаю, к чему вы клоните, — раздражённо сказал я.

Штерн взял первую чашечку, встал со своего места и, подойдя ко мне, протянул её. Три раза постучав ногтём по фарфору, он спросил:

— Включи своё чутьё! Кем должен оказаться Всеволод Владимирович, если вы уже третий раз на твоей памяти передаёте друг другу свой талант?

Мне казалось, что мой мозг сейчас вскипит. Я держал первую кружку и вспоминал Всеволода Владимировича. В моих глазах мерцали белые огоньки, так было всегда, когда я выпью много кофе. Казалось бы, тут ничего сложного, так происходит на любой работе: я передаю свой талант преемнику, он передаёт своему и история повторяется.

— Преемник? — спросил я, обрадовавшись.

— Уже теплее, — улыбнулся Штерн и переглянулся с Тринити.

— Он твой отец! — резко сказала женщина, встав со своего места и прижав лоб к окну.

Я смотрел на кружку в своих руках и не понимал, почему это Всеволод Владимирович — мой отец. Я вообще мало думал о том, что у меня есть отец. Мне всю жизнь было достаточно мамы. Отец бросил нас, когда мне было всего 3 года. Как это Всеволод Владимирович, живущий в будущем, может оказаться моим отцом? Бред!

— Давно замечаю, что когда люди в шоке, — начал Штерн, обращаясь к Тринити, — им проще убегать, чем думать головой. Давай подождём, сейчас до него дойдёт, что не может быть таких совпадений.

Тринити отстранила свой лоб от стекла. Она подошла к моему креслу, присела на корточки и, держа вместе со мной кружку № 1, стала объяснять:

— Ты спокойно мог догадаться сам, не бывает таких совпадений. Твой отец исчез в неизвестном направлении, когда тебе было 3 года. Ты исчез у своего сына, когда ему было 3 года. Если бы ты поговорил с ним, то выяснил бы, что ты забрал его из прошлого, когда его сыну было 3 года.