Социальная сеть "Ковчег" (СИ)

Когда он очнулся, мы легко нашли общий язык. Мне казалось, что он воспринял своё перемещение слишком спокойно. Я показал ему, как у нас всё устроено в будущем. Он всем интересовался, но держал эмоции при себе. Я рассказал ему, кем я работаю. Не желая, чтобы он попал в тюрьму, я дал ему работу. Это не совсем этично — устраивать к себе в автосалон своих родственников, но тут всё по-другому. Никто не знал, что он мой сын. В том числе и он сам.

В первые дни его пребывания в будущем я не мог уделять ему много времени. Во-первых, чтобы он ни о чём не догадался, а во-вторых, я продолжил своё расследование по поводу Штерна. Нужно было узнать, можно ли вернуть сына обратно, чтобы восстановить равновесие в моей душе. Или, по крайней мере, получить разрешение всё рассказать сыну.

Чтобы снова выйти на Штерна, я снова пришёл к Аполлиону. Он вёл себя как обычно. Сидел с ногами на столе. Я сел напротив него и разглядывал агрессивные подошвы на его ботинках. Немолодой человек с длинными чёрными волосами, с измятым жизнью лицом, одетый в кожаную куртку в заклёпках, вызывал удивление. Обычно люди вступают в секты в молодом возрасте, а после переходного периода им становится скучно, и они возвращаются к нормальной жизни. Аполлион был другим. Он настолько вжился в роль, что напоминал постаревшего певца-металлиста.

— Пол, скажи, а как мне увидеть Штерна? — неожиданно спросил я.

Аполлион удивился и, неудачно подвинувшись в кресле, уронил свои ноги со стола. Сам, испугавшись грохота собственных ботинок, быстро огляделся и, сев нормально, улыбнулся, глядя на меня. Он достал две большие сигары и вручил мне одну из них. Я взял угощение и понюхал. Куба!

Аполлион открутил предохранительное кольцо и ударил освободившимся концом сигары по столу. Прозвучал лёгкий хлопок, взвился дымок. С тех пор, как кубинцы придумали этот способ, не нужно было учиться правильно прикуривать сигару, так как она зажигалась сама. Пока я раскуривал свою, Аполлион достал маленькую бутылку коньяка и разлил по бокалам.

Он часто угощал меня, но я не понимал этого удовольствия. Меня не успели приучить к алкоголю и тем более к табаку. Поэтому пил я мало и всегда оставлял большую часть коньяка в бокале. Сигару я курил не затягиваясь. Мне нравился аромат древесины, появляющийся, когда выдыхаешь дым через ноздри. Этот запах мне напоминал запах деревенской бани.

— Володя, дорогой, — медленно начал Аполлион, — ты же уже спрашивал меня. Неужели ты думаешь, что что-то изменилось?

— Ну, я же знаю, что ты знаком с ним, — проводя разведку боем, сказал я.

— С чего ты взял? — удивлённо спросил Аполлион.

— Но ты же сатанист, — ответил я.

— А если бы я был буддист? — спросил он. — Ты бы просил меня познакомиться с Буддой?

— Мне это очень нужно, — неуверенно сказал я.

— Ничем не могу помочь, — твёрдо сказал Аполлион. — Если хочешь, вступай в наше движение, тогда после смерти у тебя будет шанс попасть в Ад. Но скажи, оно тебе надо? Лично я там только ради общения.

— Жаль, — вздохнул я, обрезая кончик сигары специальными ножницами.

— Уже уходишь? — невозмутимо спросил Аполлион.

— Я немного опаздываю, — сказал я и вышел из прокуренного кабинета.

Прошло много лет, но я так и не нашёл Штерна. Почему-то пропадали все, кого я знаю. Это происходило с самого моего детства. Я уже решил не привязываться к новым людям, чтобы не переживать их потери. Единственный человек, к которому я был не равнодушен — сын. Раньше я думал, что смысл жизни — это работа. Теперь я был практически уверен, главный смысл жизни — это дети. Мне нравилось наблюдать за его успехами.

Жили мы раздельно, так как я не мог признаться ему в том, кто я такой. Понемногу я опять вернулся в свою колею и зажил спокойно. Я по-прежнему общался со своими друзьями. Увлекался плаванием. Я научился кататься на водном мотоцикле. Мне нравилось разгонять его и, подпрыгивая на собственной волне, делать сальто в воздухе. Ощущение невесомости непередаваемое!

Денег мне хватало на всё. Я даже слетал на туристическом челноке в космос. Мы долетели до Луны, обогнули её несколько раз и вернулись обратно. Больше всего мне понравилось ощущать невесомость в открытом космосе. Было интересно чувствовать себя птицей. Можно было летать, кувыркаться и висеть вверх ногами. Мы хорошо повеселились в специальной мягкой комнате челнока, когда путешествовали с Таней и Аполлионом. Земля из космоса выглядела точно так же, как и на фотографиях в XXI веке. Я ещё раз убедился, что меняются только люди, а природа остаётся неизменной, даже если проходит 1500 лет.

Работал я по-прежнему. Иногда мне нравилось обслуживать клиентов самому. Пользуясь своими годами, опытом и внешним видом, я показывал сотрудникам пример. Клиенты всегда доверяли человеку, который прожил достаточно. Однажды, в один из обычных дней, он позвонил мне снова.

— Владимир, это Штерн, — сказал он по телефону.

— Слушаю, — с интересом сказал я.

— Мы хотим поговорить с тобой, — сказал Штерн.

— Вы мне, наконец, объясните, зачем вы вторгаетесь в мою жизнь? — с раздражением спросил я.

— Объясним, — спокойно согласился Штерн.