Социально-политическая борьба в Русском государстве в начале XVII века

Разгром армии самозванца позволил правительственным войскам погасить самый крупный очаг крестьянского движения.

Интервенция, затеянная польскими магнатами при прямой поддержке короля Сигизмунда III, послужила толчком к гражданской войне внутри России. Однако даже на первом этапе силы вторжения играли ограниченную роль. После отъезда Мнишка из-под Новгорода-Северского интервенция резко пошла на убыль. Вслед за поражением под Севском остатки иноземных наемных отрядов бежали из пределов России. Фактор интервенции в основном исчерпал себя.

Подавление очагов крестьянского восстания и фактическое прекращение внешнего вмешательства неизбежно отразились на дальнейшем ходе гражданской войны. Факторы, консолидировавшие феодальное дворянство в первые месяцы иноземного вторжения и Смуты, стали ослабевать.

Глава 11 Восстание в южных крепостях

Воеводы Мстиславский и Шуйский одержали победу над самозванцем, но не осмелились преследовать его армию и довершить ее уничтожение. Иезуиты Чижовский и Лавицкий, находившиеся в лагере Лжедмитрия под Севском, записали в своем дневнике: «Враг мог гнаться за нами, догнать, перебить и сжечь лагерь, но он остановился от нас, не дойдя мили, и не решился воспользоваться своей удачей».[1] Причиной медлительности явилось не предательство, а, скорее, бездарность бояр. Князь Мстиславский, князья Василий и Дмитрий Шуйские были представителями самых родовитых семей, но они не обладали никакими воинскими доблестями.

Воеводы могли двинуться к границе, чтобы изгнать самозванца из пределов страны. Но, оставаясь под впечатлением одержанной победы, бояре считали, что самозванцу никогда более не удастся собрать новое войско и что война практически уже закончена.[2]

Мстиславский прибыл в окрестности Рыльска на другой день после бегства оттуда Отрепьева. Лишившись армии, Лжедмитрий не мог укрепить гарнизон Рыльска сколько-нибудь значительными силами. Покидая город, он поручил его оборону местному воеводе князю Г. Б. Долгорукому.[3] В распоряжении Долгорукова были несколько казачьих и стрелецких сотен. Имея несколько десятков тысяч человек, бояре рассчитывали быстро покончить с сопротивлением Рыльска. Но они ошиблись. В обороне города участвовало все население Рыльска[4]. Горожане знали, что им нечего ждать пощады, и сражались с исключительной стойкостью. На все предложения о сдаче они отвечали, что стоят «за прирожденного государя»[5]. В течение двух недель царские воеводы бомбардировали город, пытаясь поджечь деревянные стены крепости. Однако выстрелы пушек с городских стен не позволили им придвинуться вплотную к городу. Общий штурм крепости не удался, и на другой день после приступа Мстиславский снялся с лагеря и отступил к Севску[6].

Выждав, когда воеводы покинули окрестности Рыльска, жители города произвели вылазку и разгромили русский арьергард, который должен был оставить лагерь в последнюю очередь[7]. В их руки попало немало имущества, которое воеводы не успели вывезти из лагеря.

Дворянское ополчение не привыкло вести войну в зимних условиях, среди заснеженных лесов и полей. После трехмесячной трудной кампании царские полки стали таять. Не спрашивая «отпуска» у воевод, дворяне толпами разъезжались по своим поместьям. Трудности усугублялись тем, что армии приходилось действовать в местности, охваченной восстанием, среди враждебного населения. Повстанцы отбивали обозы с продовольствием, чинили помехи заготовке провианта и фуража.

Находясь в окрестностях Рыльска, армия не имела надежных коммуникаций. Она оказалась в полукольце крепостей, занятых неприятелем. Сторонники Лжедмитрия удерживали в своих руках на севере Кромы, на юге Путивль, на западе Чернигов. В таких условиях главные воеводы Мстиславский, Шуйские и Голицын приняли решение вывести армию из восставшей местности и распустить ратных людей на отдых до новой летней кампании.

Отступление воевод от Рыльска вызвало гнев царя Бориса. Не теряя времени, царь направил в полки окольничего П. Н. Шереметева и главного дьяка А. Власьева с наказом сделать выговор воеводам: «…пенять и роспрашивать, для чего от Рыльска отошли».[8] Годунов строжайше запретил боярам распускать ратных людей, что вызвало открытый ропот в армии.

Царские воеводы разгромили плохо вооруженную армию Лжедмитрия в открытом полевом сражении. Но все их попытки занять восставшие крепости неизменно терпели неудачу. То, что произошло под Рыльском, повторилось под Кромами.

В мирное время гарнизон Кром не превышал нескольких сотен людей.[9] В первые недели войны воевода отозвал сотню кромских казаков для обороны Новгорода-Северского.[10] К моменту восстания в Кромах было совсем немного ратных людей.