Социальное предпринимательство в России и в мире: практика и исследования

Проведенный анализ свидетельствует о движении к сближению различных концепций социального предпринимательства, включая сужение водораздела между заокеанской концепцией социального предпринимательства и европейской концепцией социальных предприятий, которые демонстрируют исследования EMES. Однако они еще далеки от окончательного преодоления. Наиболее удачные попытки соединить эти две традиции в европейском поле исследований предпринимались в различных работах под руководством испанского исследователя Джоанны Мэйр [Maire, Schon, 2005; Mair, Marty, 2006]. [46] Что касается работы Дефурни и Ниссенс 2010 г., то в ней наиболее обещающим в смысле исследования происхождения социальных предприятий в общественной и институциональной среде можно считать не столько обоснование определения социальных предприятий EMES, тем более что оно приводилось и в более ранних работах, сколько анализ исторических условий развития социальных предприятий в США и в странах Европы, а также опыт более удачного и менее удачного взаимодействия социальных предприятий и государства. Дело в том, что с исторической точки зрения при всех различиях условий и исследовательских школ в США и континентальной Европе, движение к практике и концептуальному обоснованию деятельности новых организаций — «социальных предприятий» имеет много общего, включая совпадение временных рамок развития, что не может быть случайностью и нуждается в дальнейшем анализе. Кроме того, в самой Европе опыт развития социальных предприятий как по происхождению, так и по условиям их отношений с обществом и государством существенно различается, что также требует углубления его сравнительно анализа и осмысления.

Как соотносятся приведенные концептуальные разрывы с нашей собственной работой по анализу международных и российских кейсов? Отбор кейсов из коллекции Ashoka, так же как и описание методологии пилотного проекта (см. приложение), где в качестве ее основы сделаны ссылки на цитированную выше работу Ким Алтер, а также постановка в качестве центральной темы книги понятия «социального предпринимательства», как будто недвусмысленно указывает на выбор англосаксонской традиции исследований. Это почти верно. Но не потому, что при выборе из двух континентов наши симпатии оказались на стороне США. А потому, что в примерах опыта различных компаний (задолго до знакомства со стипендиатами Ashoka), включая Банк Grameen в Бангладеш, Секемскую инициативу в Египте, Мондрагонские кооперативы в Испании или Зоопарк в Бангкоке, в качестве центральной характеристики новизны и перспективы социального предпринимательства мы посчитали сочетание инноваций с решением социальных проблем, шумпетерианское понятие развития, основанное на преобразовании, что в конечном счете определило важность еще одного компонента — финансовой самостоятельности для обеспечения устойчивости организаций. Европейское видение социальных предприятий такой подход почти не отражает. Но это вовсе не означает, что в Европе недостаточно опыта социального предпринимательства, что видно из описанных выше кейсов. Поэтому сказать, что мы выбрали для разработки методологии своего анализа англосаксонскую традицию, недостаточно и неточно.

Во-первых, для разработки нашего собственного подхода к социальному предпринимательству не меньшее значение, чем работа Алтер, имела работа Мэйр и Шона. Во-вторых, при отборе организаций стипендиатов Ashoka, которые мы представили в предыдущей главе, европейский опыт социального предпринимательства, включая организации трудовой интеграции, которые традиционно имеют более консервативный характер, представлены достаточно выпукло, но новизны и преобразовательной силы в них не меньше, чем в других. Это, кроме того, обеспечивает им и финансовую устойчивость. В-третьих, забегая вперед, следует оговориться, что, разрабатывая свой подход к исследованию, мы учитывали особенности российской среды, а именно — недостаточную развитость инфраструктуры поддержки социальных предприятий и в «третьем секторе» (в связи с его скромными масштабами), и в бизнесе (усеченный характер распространения КСО и венчурной филантропии), и в государстве (в качестве основного источника социальных инициатив и программ государство пока видит себя).

Часть вторая Социальное предпринимательство в России

Глава 4. Возникновение социального предпринимательства в России