Социальные функции священного

означает колдуна и птицу. На улице, вне жилищ, встречаются ведьмы в облике черной кошки, волчицы или зайца, колдун в образе козла и т. д. Когда колдун или ведьма отправляются творить свои черные дела, они принимают облик животного, и именно в этом состоянии их стремятся схватить. Однако даже в этом случае два образа всегда сохраняют относительную независимость. С одной стороны, колдун сохраняет человеческий облик во время ночных полетов, просто сидя верхом на том, в кого он превратился. С другой стороны, случается, что единство прерывается, колдун и его двойник действуют по-разному в одно и то же время. Тогда животное перестает быть только временным воплощением, оно становится помощником, существуя отдельно от самого колдуна. Такова была, например, кошка Руттеркин, принадлежавшая колдуньям Маргарет и Филиппе Флауер, которые были сожжены в Линкольне 11 марта 1619 года за то, что околдовали одного из родственников графа Рутландского. Впрочем, во всех случаях, которые кажутся случаями полного превращения, подразумевается свойство вездесущести мага. Когда встречается колдунья в облике животного, то неизвестно, с кем имеешь дело - с ней самой или с ее двойником. Из этого изначального неразличения, как уже сказано выше, нет рационального выхода. В Европе ведьмы в своих превращениях принимали формы животных не беспорядочно. Обычно принимался один облик - либо облик кобылы, либо лягушки, либо кошки и т. д. Эти факты наводят нас на мысль, что превращение означает постоянную связь с определенным животным видом. Такие связи встречаются практически повсюду. Алгонкинские29, ирокезские знахари, целители племени чероки, или в целом знахари индейцев Северной Америки, имеют животного-маниту30, с точки зрения оджибвеев; кроме того, на некоторых меланезийских островах магам служат змеи и хищные акулы. Как правило, сила мага в многочисленных случаях основана на его тесных связях с животными. Именно от животного-компаньона маг получает эту силу, узнает формулы и обряды. Даже пределы этой силы иногда определены таким альянсом: у индейцев помощник мага дарует последнему власть над животными своего вида и объектами, с которыми они связаны; в этой связи Ямвлих31 говорил о магах над львами (цйуса Xedvimv) и о магах над змеями (цйусн d(pecov), которые имели власть соответственно над змеями и львами и залечивали нанесенные ими раны.

29 Алгонкины - группа близкородственных этносов североамериканских индейцев района Квебек. Прим. ред.

3(1 Животное-маниту - животное, олицетворяющее сверхъестественную силу, способную влиять на вещи, людей и события, у алгонкинов. Прим. ред.

31 Ямвлих - др.-греч. мыслитель (И в. н. э.), неоплатоник из Колхиды в Кёлисирии (в связи с чем именуется иногда Ямвлих Кёлисирийский или Вавилонский). В дошедших фрагментах (пять книг "О пифагоровой доблести") излагал сочетание идей Пифагора, Платона и представлений из ближневосточных культов, отмечал огромное значение известных ему мистерий, магических обрядов. Прим. ред.

s Зак. 3106 129

В принципе, за исключением крайне редких случаев, маг вступает во взаимоотношения не с одним отдельно взятым животным, но со всем видом. Уже благодаря этому такие отношения носят оттенок тотемизма. Действительно ли они являются таковыми? То, что мы предполагаем относительно Европы, для Австралии и Северной Америки уже доказано. Животное-компаньон представляет собой индивидуальный тотем. Хоуит рассказывает, что один колдун из племени мурринг был перемещен в страну кенгуру, вследствие чего это животное стало его тотемом и он не должен был более употреблять его мясо. Маги, вероятно, были первыми и остались последними, кто получает подобные откровения, и, как следствие, обладают индивидуальным тотемом. Можно даже полагать, что при разложении тотемизма в первую очередь семьи магов наследуют тотемы клана и воспроизводят эту традицию. Например, в Меланезии, семья, мифическим покровителем которой считался осьминог, обладала силой, способной обеспечить им удачу при ловле осьминогов. Если бы было возможно, чтобы любая форма магической связи с животным имела тотемическое происхождение, то можно было бы утверждать, что в подобных случаях маг становится магом

благодаря тому, что обладает тотемом. Однако из всего ряда только что отмеченных фактов можно заключить лишь то, что здесь мы имеем дело не только с вымыслом, но и с признаками действительной социальной обусловленности, требующейся для определения статуса мага. Против нашей интерпретации данных не может свидетельствовать то, что эти факты не встречаются в некоторых видах магии, особенно в магии древней брахманской Индии. С одной стороны, мы знаем об этой магии только из литературных текстов, хотя бы и обрядовых, но написанных учеными магами и сильно оторванных от первобытных корней. С другой стороны, в Индии нет недостатка в теме превращений: сказки и джатаки переполнены историями о демонах, святых и о превращениях магов. Они до сих пор живут в индийском фольклоре и магических обрядах.