Социальные сети

— Ты знаешь, через что мне пришлось пройти, чтобы увезти тебя в Англию? — Мив-Шер подняла на сына грустные глаза, и Даниэль кивнул: он хорошо помнил косые взгляды, угрозы и презрение людей. — Нет, Дани, всё это — не то. Это так, мгновение… Есть другое, то, что гораздо важней, что я от тебя скрывала. В день, когда я распрощалась с Александрией навсегда, я оставила там своего брата — единственного человека, с которым у меня была одна душа на двоих. Я оставила Рамадана только потому, что пыталась уберечь от его участи тебя. Я хотела, чтобы будущее моего сына было другим — счастливым и светлым. В день, когда я видела своего брата в последний раз, я дала ему одно обещание, что ни один твой поступок не запятнает его честь.

Поэтому, запомни: если я ещё хоть раз увижу в твоём взгляде то, что заметила, когда ты говорил об Эль, то ты лишишься крыши над головой, которую так любезно предоставил тебе Дэвид… Дани, я не шучу. Ценой одной твоей нечестивой мысли по отношению к сестре будет твоё решение, как именно ты покинешь этот дом: уйдёшь ли ты сам, добровольно — или же об этом позабочусь я. Но если ты, Дани Эль-Каед, предашь веру, в которой я тебя воспитала, пытаясь уберечь от того, что уготовил тебе Рамадан, у тебя больше не будет матери. Никакого выбора, Дани. Я просто сделаю это. Я тебе обещаю.

Мив-Шер закончила говорить и теперь смотрела на сына.

Не веря услышанному, Даниэль впился в лицо матери. Безмолвный поединок продолжался несколько секунд. Но если Мив-Шер смотрела на сына спокойно, уверенная в своей правоте, то Даниэль был потрясён, унижен и растоптан.

И Дани не выдержал первым, он отвёл глаза.

— Итак, мы договорились? — пугающе — тихо спросила Мив-Шер.

Это был не вопрос, а требование. Не в состоянии говорить, Даниэль коротко и согласно кивнул матери. Забыв о Кэтрин, занятый только тем, чтобы держать высоко свою голову, Даниэль развернулся и отправился в свою комнату. Поднимаясь вверх по лестнице, он так и не заметил, каким горьким взглядом проводила его Мив-Шер, точно предвидела будущее.

В ту ночь Даниэль долго не ложился спать.

Заложив руки за голову, сидя в кресле и мрачно изучая белый потолок, по которому двигались тени, Даниэль вспоминал разговор, состоявшийся у него с матерью. Воспоминания о детстве, об Александрии и о его родном отце вернулись к нему снова, и на ум Даниэлю пришли тысячи разных мелочей, которые ускользали раньше. И Дани впервые понял, что, по большому счету, он никогда по — настоящему не знал Амира.

Амир Эль-Каед редко, когда бывал дома, а если и приезжал, то рассказывал сыну какую-нибудь очередную историю и снова надолго пропадал. И только Мив-Шер, всегда была рядом с сыном. Она отдала ему всю свою жизнь, и впервые о чём-то попросила. А еще рядом с ним, Дани, теперь было надёжное плечо Дэвида. Отчим верил в него, он подарил ему новую жизнь и всё свое уважение. И обмануть доверие человека, который стал ему настоящим отцом, было попросту невозможно.

Впервые за много лет Даниэлю стало по-настоящему стыдно.

На рассвете он решил, что утром извинится за свое невнимание перед матерью и отцом и попробует подружиться с Элли. Последней мыслью Даниэля стало воспоминание о том, как сильно Эль изменилась. «Интересно, а с кем Эль проводит время в Лондоне? И что это за приятель такой?» — спросил себя Дани. Поняв, что он становится просто смешным с этой своей детской ревностью, Даниэль раздражённо провёл ладонью по лицу, но видение Эль не пропало. Разозлившись на себя окончательно, Даниэль пожелал себе поменьше думать об Эль и почаще о Кэтрин. Остудив голову и обуздав разбушевавшееся воображение, Даниэль перебрался в кровать, где и заснул.

Очнулся он от собственного крика.

Ему приснилась обнаженная Эль в объятиях мужчины. Темноволосый, стройный, смуглый, мужчина швырнул Эль на постель.

— Дани, не подходи, не надо, — молила Эль, — он убьёт тебя. Ты не знаешь, на что он способен.

Сжав кулаки, Даниэль замер в опасной близости от кровати Эль и беспомощно наблюдал, как маленькая сестра пытается увернуться, и как насильник снова толкнул её на постель и прошипел:

— Я хочу, чтобы ты улыбнулась. Я хочу, чтобы ты смотрела только на меня. И я хочу, чтобы ты знала: какую бы женщину не выбрал себе я, ты всегда будешь принадлежать мне. И я, наследник рода Эль-Каед, получу тебя любой ценой, даже если весь мир будет против.

В этот миг Даниэль шагнул вперёд, чтобы свернуть самозванцу шею. Даниэль опоздал лишь на одно мгновение: незнакомец угрожающе завис над распростёртой девушкой, сделал резкий, короткий выпад вперёд, и Эль жалобно вскрикнула. Пригвоздив девушку к постели, самозванец обернулся, и на Дани торжествующе взглянули янтарные глаза с красно-медным отливом.

Это были его собственные глаза. Это был сам он.