Социальные сети

Старательно избегая его насмешливого, знающего взгляда, Эль принялась терзать свою шерстяную юбку. Две пуговицы, одна молния — и юбка с легким шуршанием улеглась вокруг её ног. Глаза Даниэля потемнели. Эль была совершенством, а контраст между её белой кожей и чёрным кружевом белья убивал наповал. Сил уйти не было.

— Дальше, Эль, — потребовал он, усаживаясь поудобнее. Эль опустилась на стул, приказывая себе не разреветься. Положив ногу на ногу, она скатала чёрные чулки вниз до самых щиколоток. Под упорным, немигающим взглядом Даниэля сняла их и отшвырнула на юбку. И подняла на Даниэля огромные несчастные глаза.

— А я смотрю, тебе нравится, — бессердечно усмехнулся тот. — Ну, давай, Эль, кто-кого? Твой последний ход, девочка. — И он указал взглядом на её черные трусики.

Эль разом вспыхнула и встала. Повернувшись в пол — оборота к своему беспощадному брату, завела дрожащие пальчики за чёрное кружево белья, готовясь расстаться с тем единственным, что ещё на ней оставалось. От этого последнего шага её уберегло стремительное движение позади неё. Преодолев разделявшее их расстояние, Даниэль притянул Эль к себе, прижал спиной к своей груди, спрятал в кольце объятий.

— Всё, Эль, хватит. Довольно… Прости, это было жестоко.

— Теперь ты не уйдешь?

— Нет.

При звуках его голоса пружина, скручивающая Эль изнутри, разжалась и лопнула. Эль тихо всхлипнула пару раз и, наконец, расслабилась. Покорно опустила голову на плечо Даниэля и повернула к нему лицо. Он сжал её крепче.

— Дани, я ничего от тебя и не требовала, — попробовала оправдаться Эль. — Просто я ещё никогда… вот.

— Эль, поверь: то, что «ты никогда» — это я уже понял, — с необидной насмешкой ответил он. — Не бойся. Я никуда не уйду. И я буду осторожен.

Ночь была длинной.

Утром Даниэль вызвал такси.

Свёл Эль вниз и помог ей одеться. Прежде чем запереть двери дома, в поисках забытых вещей, окинул взглядом кухню. На глаза Даниэлю попалась перевязанная бантом фиолетовая коробка от «Cadbury». «Шоколадки… Неисправимая сладкоежка Эль», — Даниэль фыркнул. Закрыв дверь дома, он занёс соседке ключи:

— Гвен, передашь моей матери?

— Передам, конечно. А может быть, ты всё-таки останешься? — Гвен явно его приглашала.

— Нет, Гвен, не могу. К тому же за мной приехали.

Гвен тут же выкатилась на крыльцо и попыталась рассмотреть ту, что сидела в кэбе. Даниэль усмехнулся:

— Не напрягай зрение, Гвен. Это Эль. Моя сестра.

— А… — Гвен явно смутилась.

Оставив любопытную Гвен торчать на крыльце, Даниэль сел на заднее сидение и с шутливой торжественностью вложил в руки Эль коробку:

— Держи своё приданое… принцесса.

Эль смущенно спрятала лицо у него на плече. Он её обнял.

— Куда? — с улыбкой спросил водитель, поглядывая на молодую пару.

— Эль, куда ты хочешь?

— На Флит Стрит, к тебе. Если только можно.

— Можно, Эль.

Даниэль назвал полный адрес водителю. Тот кивнул. Кэб рванул с места, разбрасывая снежный след, оставляя позади себя великолепный дом Дэвида Кейда. Но Даниэль так ни разу и не обернулся. В ту ночь он сделал свой выбор сам и больше никогда не переступал порог этого дома. Но это была только половина выполненного им обещания. Когда в графстве Эссекс, в Колчестере, родилась маленькая Ева Самойлова, Даниэль исполнил клятву, данную им матери, до конца.

Он уехал в Москву и забрал свою дочь с собою.

@

3 апреля 2015 года, пятница, вторая половина дня.

Центральный офис корпорации «НОРДСТРЭМ».

Краснопресненская набережная, дом 13,

блок «А», Москва.

Россия.

Двадцатилетняя Ева казалась старше своих лет, что с недавних пор являлось предметом её тайных надежд. Но то, что лицом и статью она очень походила на своего отца, Даниэля Кейда, служило для Евы неиссякаемым источником постоянного раздражения. Очаровательная, лёгкая, стремительная, Ева олицетворяла собой подлинное изящество красоты, у которой нет равнодушных. Даже сейчас, сидя в безликом, белом, холодном офисе «НОРДСТРЭМ», Ева выглядела такой свежей и хорошенькой, словно только что сошла с обложки «Harper’s Bazar» или «Cosmopolitan». «Очень уж красивая дочь у Кейда. Разве у такой могут быть здравые мысли, ум и сильный характер?» — говорили про Еву. Увы, люди обращали внимание только на её внешность.

Люди не знали Еву.