Социальные сети

Накручивая на указательный палец прядь отливающих медью волос, убранных в хвост, изогнув тёмные брови, Ева внимательно перечитывала документ, открытый на экране лэптопа. Это был договор, отправленный ей её начальником, первым вице-президентом по инновационным стратегиям «НОРДСТРЭМ», Дмитрием Кузнецовым. Вот уже неделю, как Ева проходила испытательной срок в должности его референта. Вместе с Евой на «НОРДСТРЭМ» трудилось без малого сто двадцать семь тысяч человек. У «НОРДСТРЭМ» было четыре офиса в башнях «Москва-Сити», пятнадцать развитых региональных филиалов и несколько крупных представительств в США, Западной и Восточной Европе. Эта мощная и монументальная структура являла собой настоящую монополию на российском рынке инвестиций и ценных бумаг и, к тому же, занималась разработкой и производством весьма специфичного программного обеспечения. По слухам, системы «НОРДСТРЭМ» позволяли обеспечить стопроцентную защиту вкладов. Основу данного программного обеспечения составлял алгоритм «НОРДСТРЭМ». Сейчас будущий код дорабатывали для национальной платежной системы.

Автором алгоритма был начальник Евы — 36-летний Дмитрий Кузнецов, бывший выпускник Московского государственного технического университета. Это был симпатичный холостяк, с сильным характером и очень жёсткими принципами. У владельцев «НОРДСТРЭМ» Кузнецов был на хорошем счету: в корпорации он работал больше десяти лет, быстро сделав карьеру от простого разработчика программного обеспечения до главного архитектора системы. Тонкости дела, которым он занимался, Кузнецов знал с практической стороны, буквально — с самой изнанки. Как убежденный технократ, гуманитарным дисциплинам Кузнецов не доверял. Тем удивительней было, что Дмитрий Александрович всегда давал безошибочные прогнозы о востребованности ИТ-продуктов и услуг «НОРДСТРЭМ». На чем Кузнецов строил свои умозаключения относительно маркетинговой и коммерческой деятельности корпорации — не знал никто. Как он это делал — оставалось самой большой загадкой для вице-президента по маркетингу «НОРДСТРЭМ». Впрочем, и маркетологи, и финансисты — как и любые другие руководители стратегических направлений корпорации — старались поддерживать с Кузнецовым ровные отношения. В споре Дмитрий Кузнецов был оппонентом, умеющим побеждать — и противником, не берущим пленных. Что до подчинённых Кузнецова, то все триста пятнадцать, находившихся в его подчинении, душ, дружно считали, что работать под Дмитрием Александровичем было примерно так же, как первый раз встать на лыжи и тут же съехать с трехкилометровой горнолыжной трассы вниз: круто, интересно, но не безопасно. Кузнецов, в свою очередь, к подчиненным по пустякам не придирался, требовал с них не процесс, а результат, но сдирал за результат все три шкуры.

Ева Самойлова пришла в «НОРДСТРЭМ» не так давно, в характере начальника еще не разобралась, но многое уже угадывала. Правда, на первом собеседовании Кузнецов произвел на неё самое выгодное впечатление. Но больше всего Еве нравилось то, что в «НОРДСТРЭМ» с Кузнецовым работала одна женщина. Именно из-за неё Ева пришла в «НОРДСТРЭМ».

А ещё у Евы была одна тайна.

Наморщив лоб, Ева в очередной раз попыталась отогнать от себя не уместные на работе мысли, включить сознание, и, наконец, разобраться, к какой именно части лицензионного соглашения относятся заметки Кузнецова о TIA, CENELEC и ISO/IEC26. Вникнув в смысл стандартов для построения ЦОД, Ева увлеклась настолько, что даже вздрогнула, когда её iPhone исполнил мелодию «Poison27». Ева радостно вспыхнула и тут же схватила трубку.

«Это «7~». Сам звонит», — весело решила Ева. «7~» был другом Евы по переписке в социальной сети Facebook.

«Это папа», — безапелляционно заявил определитель Евы. Ева красноречиво закатила глаза. Но деваться, в общем, было уже некуда, и Ева покорно ответила на входящий вызов.

— Привет, па, — ровным голосом произнесла она.

— Привет, детка. Как дела в институте? — ласково спросил Даниэль. Сидя на краю стола в своем собственном кабинете, он беспечно покачивал ногой, попивая любимый чёрный йоркширский чай из высокой кружки от «DUNOON». На чашке был изображен мультяшный даблдеккер с надписью «Goodbye London». У Даниэля было преотличное настроение.

— Всё хорошо. Только я не в институте, — неохотно призналась Ева.

— А где? — удивился Кейд, не донеся чашку до рта.

— Здесь.

— Где «здесь»? — Даниэль удивленно посмотрел на дверь, ожидая, что в его кабинет вот — вот ворвётся Ева.

— Нет, па, я не в твоем офисе, — угадав мысли отца, засмеялась девочка. — Я на пять этажей ниже тебя.

Даниэль окончательно отставил чашку и спрыгнул со стола.

— Так, я ничего не понял. Ева, давай с самого начала. Ты почему не в МГУ? — подозрительно спросил Даниэль.

— А сессия только на следующей неделе, — осторожно ответила отцу очень умная дочь.