Социальные сети

— Детка, я здесь, — ласково окликнул Даниэль. Ева обернулась. В ее откровенных глазах Даниэль заметил то, что тревожило её душу, но отнёс лёгкое смятение Евы на свой счет: дочь боялась, что он всё ещё на неё сердится. Даниэль улыбнулся. От такой улыбки у девушек из «Кейд-Москва» обычно учащался пульс и вприпрыжку бежало сердце. Но для Евы это означало, что отец по-прежнему любит её и спустит ей всё, что угодно. Сунув телефон в карман, Ева шагнула к отцу:

— Прости, па, я не хотела.

— Да ладно, чего уж там. Мы же друзья, — Даниэль мягко обнял Еву. Та прижалась к отцу.

Мимо них шли люди.

Оживленные или усталые, двигающиеся по одиночке, парами или же группами, они смотрели по сторонам, шутили, молчали или же просто спешили. В разномастной толпе мимо Евы и Даниэля медленно прошел мужчина. Статный, видный и стройный, он был очень похож на англичанина и с изяществом опирался на элегантную зонт-трость от «Burberry». Оглядев Даниэля и прижавшуюся к нему дочь, мужчина одобрительно кивнул при виде красивой пары. Этого прохожего днём ранее на Ламбетском мосту видел Андрей Исаев. Вот только Андрею не удалось разглядеть вблизи лица этого мужчины. А Еве повезло. Незнакомец прошел совсем близко, и девочка заметила, что, не смотря на бравый вид, у «англичанина» очень грустные глаза и бледное лицо. «А ведь он очень одинок», — поняла Ева. Пытаясь сделать взор незнакомца хотя бы чуть — чуть светлей, Ева ему улыбнулась. Улыбка вышла тёплой и солнечной. «Англичанин» опешил. Замедлил шаг, оглянулся на Еву и вдруг искренне улыбнулся ей.

— Боже мой, — восторженно ахнула Ева. Услышав восхищённый шепот дочери, Даниэль поискал глазами то — или того — кто мог так поразить её. Но прохожий уже скрылся в плотном потоке людей, точно его и не было. Даниэль перевел на дочь вопросительный взгляд. Ева моргнула. Но уже через секунду в её глазах заплясали огоньки, и Ева фыркнула. Кейд изогнул бровь:

— У тебя что, повод для веселья есть?

— Повода нет. Но хотела бы и я иметь самую красивую улыбку на свете.

— Не переживай, уже имеешь, — отрезал Кейд. — А кстати, кто это был? Ну, тот, кто так поразил тебя?

— Не знаю. Какой-то мужчина. — Ева пожала плечами. — Он был такой печальный, и я улыбнулась ему, а он мне улыбнулся. Он уже ушёл. Никогда его раньше не видела.

Наблюдая за дочерью, Даниэль перевел дух: Ева лгать не умела. Но то, как среагировала на улыбку незнакомца его дочь, Даниэля зацепило.

— Детка, могу я тебя попросить кое о чем? — спросил он. Ева согласно кивнула.

— Тогда пообещай мне, что если этот человек подойдёт к тебе снова, ты не будешь с ним разговаривать. Просто отойди от него, вот и всё. А я сам приму меры.

— Ладно, па. А если не он подойдёт?

— Не он? А кто? — изогнул брови Даниэль. И тут до него дошло: — Ты что, с кем-то встречаешься? И кто это?

— Папа, я ни с кем не встречаюсь. Но может же мне кто — то однажды понравиться?

— «Кто-то» — это, прости, кто?

— Ну, кто-то… постарше, — и Ева стиснула в кармане телефон, думая о «семь тильда».

«Сказать папе или не сказать? А вдруг папа запретит мне?»

Даниэль внимательно посмотрел на маленькую дочь:

— Ева, даже не думай.

— А почему? — нахмурилась та.

— Да потому что тебе всего двадцать лет, и ты вполне можешь найти себе ровесника. Кого — то близкого тебе по возрасту.

— Ага. И — по уму, — мрачно добавила Ева.

Даниэль набрал воздух в лёгкие, готовясь устроить дочери очередной укорот. Но глаза Евы потухли. Она медленно вытащила руку из кармана и сделала безмятежным лицо.

«Ещё рано говорить папе. Вот узнаю имя „семь тильда“, тогда и скажу».

Не подозревая о мыслях дочери, Даниэль вздохнул:

— Ладно, Ева. О том, с кем тебе встречаться, мы ещё поговорим. А пока пойдём к машине. Водителя я отпустил, так что поедем домой вместе, вдвоём. Заодно и обсудим, зачем ты отправилась в «НОРДСТРЭМ».

То, что Ева расскажет отцу, станет для него потрясением.

@

3 апреля 2015 года, пятница, вечером.

ТТК — Ленинский проспект, Москва.

Россия.

— Итак, Ева, возвращаемся к теме «НОРДСТРЭМ», — начал Даниэль, выезжая с Краснопресненской набережной и направляя свой «кадиллак» в сторону Ленинского проспекта. — Объясни мне… как это по-русски? — а, вот: каким ветром тебя вообще занесло в эту корпорацию? Только не говори мне, что у вас на экономическом факультете проводилась лотерея с распределениями по ведущим компаниям Москвы. Я тебе всё равно не поверю.

Ева смущенно опустила глаза:

— Ну, вообще-то я конкурс выиграла.

— Какой конкурс? — любезным тоном осведомился Даниэль.

— Такой же конкурс, как и любой другой. — Ева с изящной небрежностью передернула плечиками.

— А поконкретнее? — не отставал Кейд. Теперь его голос просто сочился мёдом.

Поняв, что отец всё равно не отвяжется, Ева тяжело вздохнула и решила идти ва-банк: