Социологический ежегодник 2011

В социально-психологической литературе имеется немало эмпирических свидетельств «опосредованности доверия риском, который является непременным условием взаимной демонстрации партнерами свой благонадежности» (Molm, 2010, p. 124). Чтобы уменьшить возможные потери в результате обменной сделки, актору нужно убедить vis-a-vis в своей надежности и лояльности; следовательно, именно риск способствует в конечном счете сближению, кооперации и интеграции индивидов в пространстве обмена. Очевидно, что в реципрокных – непрямых и в особенности генерализованных – обменах степень риска для их субъектов особенно велика: ни один из участников не имеет гарантий того, что не останется в проигрыше, поскольку не знает, когда, как и кем будет вознаграждена его исходная благотворительность. Усиливая непредсказуемость обменных операций, структура генерализованных обменов в то же время способствует невольному сближению анонимных акторов и вынуждает их доверять друг другу в рамках сетей коллективных обменов.

Структурная организация обменных актов также обладает способностью обнажать либо камуфлировать (и даже редуцировать) их кооперативные либо состязательные составляющие. Двусторонние договорные обмены высвечивают столкновение интересов их субъектов и потенциальный конфликт как следствие вероятного неравенства конечных выгод обменной сделки. Односторонняя благотворительность реципрокных обменов, в особенности генерализованных, затрудняет саму возможность сравнения результатов обменных отношений и способствует диффузии ответственности за несправедливую сделку по всей сети коллективных обменов, распределяя ее между всеми участниками. «Опосредованная взаимность снижает уровень конфликтности обменных отношений, устраняя вероятность любых реципрокных актов, связывающих дарителя и одаряемого напрямую» (Molm, 2010, p. 124).

Наконец, добровольные и лишенные определенности обменные действия, в отличие от гарантированных договорных сделок, обладают способностью привносить в отношения партнеров аффективный компонент, содействуя их взаимному расположению и стремлению продолжить завязавшиеся отношения. Это свойство обоюдных обменов, т.е. их экспрессивная (символическая, или коммуникативная) ценность, опять-таки усиливается в условиях генерализованных обменных акций, поскольку здесь «вознаграждение получает тот, кому дарящий ничем не обязан напрямую, при том что последний вносит таким образом личный вклад в поддержание коллективных действий, благотворных для всей сети обменов» (Molm, 2010, p. 124).

Осмысление и эмпирическая верификация символического измерения взаимности являются важнейшими аспектами концепции Л. Мольм. С описанием и анализом именно этой характеристики специфически структурированных обменных актов, выявленной ею в ходе лабораторных экспериментов, автор связывает принципиальную новизну своей трактовки социального обмена в терминах продуцирования интегрирующих эмоциональных отношений (социальной солидарности) между людьми. Более того, с ее точки зрения, изучение символических аспектов генерализованных взаимных обменов открывает перспективу для комплексного исследования совокупными (междисциплинарными) силами социальных аналитиков просоциальных форм поведения и их мотивации под углом зрения конституирования социального капитала. «Мы утверждаем, – пишет в связи с этим Мольм, – что при определенных условиях, связанных с формой социального обмена, акт взаимности сам по себе может иметь символическую ценность, что, в свою очередь, будет способствовать формированию аффективных связей и социального капитала в контексте отношений между партнерами» (Molm, 2007, p. 202).

В социальной психологии ценностные составляющие обменных отношений, как правило, ассоциируются с их материальной значимостью (выгодой) для партнеров. Этот подход, заимствованный из социально-экономической традиции описания безличных (рыночных) обменов, ограничивается сопоставлением инструментальной пользы тех объектов (товаров, услуг, социально значимых результатов), которые и были предметом данного обмена. По мнению Мольм и ее единомышленников, «ценность актов взаимности лишь отчасти заключена в товарах и услугах, которыми люди обмениваются»; главное содержание отношений обмена состоит в ценности самого специфически структурированного обменного действия как генератора процессов аффективной интеграции партнеров (Molm, 2007, p. 199). Иначе говоря, «ценность взаимности» в контексте обменных действий имеет два измерения: а) инструментальное (утилитарное) и б) символическое (коммуникативное). Утилитарность обменных отношений характеризует ценность для реципиента тех благ, которые он приобретает вследствие своей собственной благотворительности; в данном случае инструментальность как характеристика обмена выражается в том, что блага, которые получает реципиент, отвечают его потребностям, изначально составлявшим цель обменной операции.