Сотворение мира

— Прошу извинить, но порядок есть порядок…

Сверкающий начищенной латунью просторный лифт уносит всех наверх, в замок.

Юрген Раух впервые увидел Гитлера вскоре после бегства из России. Это было в конце 1921 или в начале 1922 года — сейчас он точно не мог вспомнить, — в тот день, когда кузен Конрад повел его на собрание в пивную «Гофброй», где выступал «барабанщик национальной революции» — так тогда называл себя никому не известный ефрейтор Адольф Гитлер.

С тех пор прошло восемнадцать лет. Уже шестой год фюрер и рейхсканцлер Гитлер властвовал в Германии, теперь его имя знал весь мир. Юрген Раух успел жениться, стал подполковником вермахта. Гитлера он много раз видел на военных парадах, на приемах зарубежных гостей, но разговаривать с фюрером ему довелось только один раз, когда шла расправа с штурмовыми отрядами Рема и Юрген, как офицер Седьмого военного округа, докладывал Гитлеру о том, что прибыл в его распоряжение…

Сейчас фюрер встретил своих гостей у входа в замок. Он был одет в мешковатый френч цвета светлого кофе, черные брюки, сверкающие ботинки. Его темные жесткие волосы были расчесаны косым пробором, чисто выбритое лицо приветливо улыбалось. Рядом с ним стоял рейхсмаршал Герман Геринг в ослепительно голубом, украшенном орденами мундире. Юрген заметил, что по сравнению с толстым, плечистым Герингом фигура Гитлера явно проигрывала, он казался неуклюжим и сутулым. С доктором Курбахом Гитлер поздоровался с подчеркнутой приветливостью. Ингеборг и Юргену протянул руку, словно старым знакомым…

Обеденный стол, за которым хозяйничала Ева Браун, был великолепен. Вначале шел обычный, ни к чему не обязывающий разговор. Гитлеру подавались вегетарианские блюда. Алкогольных напитков фюрер не пил. Зато Геринг усердно смаковал вино, щеки его порозовели. Когда лакей принес кофе и, повинуясь взгляду Евы Браун, тотчас же удалился, Гитлер сказал доктору Курбаху:

— Я очень рад видеть вас, доктор. Мне хотелось посоветоваться с вами прежде, чем будет созвано совещание деловых людей в Берлине. Национал-социалистской партии нужна ваша помощь, и потому вы должны знать ближайшие цели и планы партии…

Он стал говорить о том, что от него уже слышали не раз: о перенаселенности Германии, о том, что история обидела немцев, обделив их жизненным пространством, и что овладеть необходимыми немецкому народу землями можно только силой.

— Иного выхода у нас нет, — сказал Гитлер. — Если мы не завоюем обеспечивающее наше будущее жизненное пространство, Германия как государство обречена на гибель. Мы сейчас решаем самую важную, самую сложную и трудную задачу: в какую сторону направить вначале, — он подчеркнул это слово, — наши военные устремления — на Восток или на Запад. Руководству партии хорошо известно, какие тесные узы связывают деловых людей Германии с Западом. Казалось бы, учитывая это, мы должны уже сейчас готовиться к походу в большевистскую Россию, ведь именно там находятся обширнейшие, не освоенные русскими варварами земли. Однако это не так просто. Для этого требуется прежде всего стереть с географической карты такие искусственные порождения версальских палачей Германии, как Австрия, Чехословакия, Польша, и открыть себе дорогу в Россию.

— Англия и Франция не потерпят уничтожения наших соседей, — сказал Геринг, — они ненавидят русских коммунистов, но боятся усиления Германии. Англо-французские плутократы науськивают нас на Россию, чтобы потом поставить обессиленных войной немцев на колени.

Лицо Гитлера потемнело от гнева.

— Мне на них наплевать, слышите, Геринг? — закричал он. — Я разгромлю эту колониалистскую шайку разъевшихся ублюдков. Я буду их бить по одному. Никакие блоки и военные союзы им не помогут. Пять лет мы вооружали нашу армию самым мощным оружием не для того, чтобы мои генералы, офицеры и солдаты бездельничали. Я отберу у кровопийц-плутократов все их колонии. Пришла пора ликвидировать одряхлевшие государства англосаксов и впавших в маразм французов. Надо открыть все рынки мира деловым людям великой Германии, развязать им руки…

Заметив, как внимательно слушает Гитлера доктор Курбах, Юрген понял, что гневные тирады фюрера произносятся для него, владельца несметных богатств, известного едва ли не во всех странах миллионера Зигурда фон Курбаха, холодного, умного, расчетливого дельца, чья поддержка очень нужна национал-социалистам.

За огромным окном темнели повитые голубоватым туманом ущелья, под весенним солнцем сияли вершины гор, на их склонах угадывались крыши далеких деревень. Глядя в окно, Гитлер говорил о будущем Германии так, словно там, за островерхими скалами, за редкими белоснежными облаками, видел то, что недоступно взору простых смертных. Он говорил о великом предназначении немцев, о Германии, которая неизбежно станет властителем мира, о покоренных народах земного шара, которые будут служить нордической расе. Голос фюрера звучал напряженно, казалось, он вещал невидимым миллионам людей о том, какая жизнь их ждет в совсем уже близком будущем.