Сотворение мира. Богиня-Мать. Бог Земли. Бессмертная Возлюбленная

С Шивой все очень серьезно, потому что Шива, как вы знаете, это воплощение разрушения. Причем когда индийская мифология будет цивилизоваться, рационализироваться, то тогда это восприятие Шивы, как бога разрушения, станет положительным, о чем надо отдельно делать лекцию по Индии и говорить там подробно. То есть это очищающее разрушение, оно убирает то, что отмерло. Но если мы с вами посмотрим на более архаичные тексты, то это совершенно жуткое божество, чудовищное в своей мощи, абсолютно хаотичное в разрушениях, которые оно несет. Это как раз тот милый образ, который мы с вами уже видели на Алтае, этот Синий Бык. Мы сейчас разбирали современные алтайские предания, образ Шивы старше на много веков, а где и как там шли пути влияния, кто на кого влиял – это вопрос очень сложный. Упомянутый мною сегодня буддийский Яма иконографически (именно по иконографии, не по сюжету!) восходит к образу Шивы. Мы с вами упоминали Миноса, который судья в загробном мире, и папа его Посейдон, и вот вам образ быка в связи с Миносом. Я там еще язвила насчет его мудрости / глупости. А именно Яма, как Чойджал, как божество уже тибетское, изображается в виде человека с грузной фигурой, с телом синего цвета и бычьими рогами. И вот этот синетелый человекобык, этот царь преисподней сидит на троне из человеческих костей у себя в преисподней, в руках у него зеркало, в котором отображаются все дурные и доброе поступки, и он судит. Мы в индо-тибетском регионе сталкиваемся с мифом, где в единый конгломерат у нас сливаются представления о синем быке, и он отчетливо синий, боге смерти и загробном суде. В индо-тибетском регионе в образе именно Чойджала, владыки смерти, это всё входит в единый образ. Из изданного у нас – есть прекрасный монгольский текст XVII века «История Чойджид-дагини», где об этом боге и загробном суде можно почитать во всех подробностях. А еще вам в помощь его маска в мистерии Цам, где опять же этот Владыка Закона изображен уже не уродливым существом, а в царском облачении, великий и могущественный, хотя по-прежнему быкоголовый и синетелый.

Почему этот бык синий? Откуда берется представление о синем цвете? Я обращаю ваше внимание на то, что XX век, особенно конец XX века, радикально изменил наше представление о мифологическом потустороннем вообще и синем цвете в частности. Если человечество на протяжении большей части своей истории старалось в своих отношениях с иррациональным и особенно с миром смерти максимально границы возводить, то тут нехватка рационального и мифологического в нашей жизни привела к бурной игре, в частности и с миром смерти тоже. Вещи, которые традиционно воспринимались негативно, у нас сейчас в нашей более-менее массовой культуре становятся чуть ли ни мейстримом… Да что говорить, сейчас Хеллоуин, и все старательно развлекаются на тему всяческих черепов, вампиров, Джеков-фонарщиков и так далее, потому что, живя в городе, с проблемой неупокоенного мертвеца не сталкиваешься, а раз не сталкивался, а слышал про это, то в это хочется поиграть. Когда ты живешь в деревне, где происходят события и явления невозможные с логической точки зрения, то сразу возникает целый ряд обрядов и поверий, ориентированных на то, чтобы мертвец не вернулся. Я напомню, что слово «мертвец» грамматически одушевленное: «Тятя! тятя! Наши сети притащили мертвеца» (как сказано у Пушкина). Или было бы: «притащило труп». Вот труп, он грамматически неодушевлен, это мертвое тело, а мертвец – очень неприятный персонаж, человек умерший, но продолжающий действовать, а действовать он может только в одну сторону: утащить с собой живых. И когда в него не веришь, то всё это очень прикольно, а вот когда в сельской местности случаются всякие странные события и явления, то прикольного в этом абсолютно ничего нет. Собственно говоря, все похоронные обряды ориентированы на то, чтобы мертвец не возвращался. Например, это обычай, очень распространенный в свое время, выносить не через двери или, как минимум, выносить ногами вперед. Это обычай переворачивать всю мебель при выносе тела. Это обычай ломать вещи мертвого, отсюда и выражение «горбатого могила исправит». Опять же вас немножко повеселю. Археологи говорят много интересных и мало цензурных слов по поводу обычая, согласно которому прямое в мире людей будет кривым в мире смерти, и наоборот. Это не точечный обычай, он много где, много когда зафиксирован: вещи, которые кладутся с мертвецом, ломаются, эти вещи сломали и в таком виде похоронили. Дальше археолог раскапывает курган, там всё, как вы понимаете, переломано при погребении. Что хорошего об этом скажет археолог? Да ничего хорошего, жизнь сложная штука.

Мы с вами никогда не видели разлагающийся труп. Это наше большое счастье. Поэтому понять, что синий цвет – это цвет разлагающегося трупа, цвет трупных пятен, мы можем только по соответствующей литературе и по картинкам, а вот еще сто лет назад практически все и везде были в курсе. Кроме того, синий краситель в естественных условиях очень трудно добываемый.