Сотворение мира и человека

Миф этот рассказывает о том, как Энлиль силой овладевает молодой богиней Нинлиль. Собрание богов изгоняет Энлиля из Ниппура, и он направляется в Кур – подземный мир. Но Нинлиль, беременная богом Наиной, следует за Энлилем. В этом случае Нанна должен был бы родиться в нижнем мире и вместо того, чтобы обитать на небе, остаться там. Чтобы не допустить этого, Энлиль под видом других низших божеств также зачинает богов, каждый раз произнося таинственные слова:

Семя моего господина – к небу, семя мое —

в землю воистину пусть идет!

Семя мое за семя моего господина в землю

воистину пусть идет!.

И Нинлиль рождает богов подземного мира, которые остаются там вместо нее, – Энлиля и Нанну.

Таким образом, помимо объяснения факта существования на небе луны – бога Сина, миф содержит очень важное указание на определенные законы мироздания, в соответствии с которыми должно сохраняться равновесие между миром живых и миром мертвых. С такой же идеей обязательности гармонии между мирами мы встречаемся и в других мифах, связанных с проникновением в подземное царство. Шумерский текст о нисхождении Инанны в подземный мир, в котором вместо нее в преисподней вынуждены пребывать Думузи и Гештинанна, однозначно показывает незыблемость этого закона равновесия. В аккадском мифе о нисхождении Иштар в преисподнюю богиня угрожает нарушить это равновесие:

Сторож, сторож, открой ворота,

Открой ворота, дай мне войти.

Если ты не откроешь ворот, не дашь мне войти,

Разломаю я дверь, замок разобью,

Разломаю косяк, побросаю я створки.

Подниму я усопших, едящих живых,

Станет больше живых тогда, чем усопших.

Этот же мотив звучит в поэме о Нергале и Эрешкигаль.

Дела подземного мира. Устройство подземного царства

В шумерском языке мы встречаем несколько слов для обозначения подземного мира: Кур, Кигаль, Эден, Иригаль, Арали и вторичное название – кур-ну-ги, то есть «страна без возврата»; в аккадском это – эрцету и церу. Все, что мы знаем о подземном царстве, мы в основном знаем из мифов, связанных с культом плодородия, но это достаточно скудные сведения. О местонахождении «страны без возврата» мы не находим четкого представления, известно только, что туда спускаются, а иногда и проваливаются. В подземном мире находится река. Она служит окончательной границей, разделяющей мир живых и мир мертвых, через реку переправляет специальный перевозчик. Чтобы попасть в преисподнюю, нужно пройти через семь ворот, у которых приходящего встречает привратник Нети. Владычица подземного царства – Эришкигаль, судьи – боги-ануннаки. Имена мертвых заносит в специальную таблицу писец подземного мира – Гештинанна (аккад. Белетцери). В целом жизнь подземного мира – безрадостное существование. Несколько облегчается участь людей, правильно похороненных, павших в бою, оставивших большое потомство. Но представления о суде, основанном на правилах морали, не встречается.

Итак, об устроении, порядках и законах подземного мира мы имеем, к сожалению, крайне мало сведений. Отчасти эти пробелы восполняются третьей частью «Сказания о Гильгамеше, Энкиду и подземном царстве», конец которой как раз и посвящен законам подземного мира. К сожалению, именно эта часть сказания более всего повреждена, однако В.К. Афанасьева выявляет в своей статье «Сказание о Гильгамеше…» три основные группы идей в структуре рассказа.

Роль потомства в загробной жизни человека

Гильгамеш спрашивает Энкиду об участи человека, не имевшего детей, имевшего одного, двух и так до семи сыновей, а также о людях, умерших, не успев узнать любви и произвести на свет потомства: дворцовом евнухе, нерожавшей женщине, молодом человеке и юной девушке. Из ответов Энкиду мы видим, что положение в том мире человека, имеющего много сыновей, несравнимо лучше участи человека бездетного:

– Того, кто наследника не имеет, видел?

– Да, видел.

– Каково ему там?

– Хлеб, кирпичу, разбитому ветром, подобный, он ест.

– Того, у кого семь сыновей, видел?

– Да, видел.

– Каково ему там?

– Словно друг богов, сидит в кресле, музыкой танцев наслаждается.

Особенности смерти человека и их влияние на загробную участь умершего

Здесь разбирается несколько вариантов участь человека, павшего в битве, участь людей, умерших от несчастного случая, участь нерожденных или мертворожденных младенцев, участь сгоревшего в огне. Интересно, что тот, чье тело сгорело в огне, вообще не имеет духа-призрака, что особенно примечательно в контексте традиционных представлений о бродящих призраках. Особенно резко выделяется среди обычных описаний унылого существования за гробом описание участи мертворожденных младенцев и тех, кто умер в расцвете лет (они чем-то отличаются от юношей и девушек, о которых говорилось выше, хотя бы потому, что те перечислены в контексте бесплодия). Последние две категории умерших удостаиваются весьма завидной участи:

– Того, кто в расцвете умер, ты видел?

– Да, видел.

– Каково ему там?