Сотворение света

Она не хотела видеть, что будет дальше, не хотела видеть, как воительница умрет еще раз – или как последние стражники Холланда падут от руки призрака. Так что она сжалась в комок, зажмурилась и зажала уши руками. Она всегда так поступала, когда в замке происходило что-то слишком плохое. Например, когда Атос Дан развлекался с пленными, пока они не ломались.

Но, даже зажав уши, она слышала голос, исходивший из горла Ожки – но принадлежавший не Ожке, а кому-то еще. Громкий, гулкий, отдающийся эхом со всех сторон. Стражники, наверное, тоже боялись приведений и чудовищ – не меньше, чем Наси – потому что когда девочка наконец открыла глаза, солдат вокруг больше не было. Как и Ожки.

Комната была совершенно пуста.

Наси осталась одна.

IV

«Призрак» уже приближался к Тейнеку, когда Лайла почувствовала, что они резко остановились.

Это было не мягкое торможение судна, потерявшего нужное течение, а резкая остановка, необычная в море – словно корабль наткнулся на невидимое препятствие.

Когда это случилось, они с Келлом были в каюте, собирали свои небогатые пожитки. Лайла непроизвольно трогала рукой карман – отсутствие часов Бэррона очень ощущалось, недоставало привычной тяжести. И вдруг Келл схватился за грудь.

– Все еще болит? – спросила она, не особо волнуясь, и Келл собирался ответить, но вдруг корабль остановился, застонав всем деревянным корпусом, и послышался крик Алукарда, призывавший всех наверх. В его голосе звучала та нарочитая небрежность, которая появлялась, когда он был навеселе или нервничал, и так как Лайла была уверена, что у капитана не было во рту ни капля алкоголя с момента, как он встал у руля, ей стало ясно – что-то неладно.

Снаружи их встретил серый туманный день, плотная дымка скрывала мир за пределами корабля. Холланд уже был на палубе, тревожно всматривался в туман.

– Почему мы остановились? – спросил Келл. Между бровями у него появилась знакомая морщинка.

– Потому что у нас проблемы, – отозвался Алукард, кивком указывая вперед.

Лайла вгляделась в горизонт. Туман был гуще, чем ожидалось в это время суток. Он покрыл воду словно второй кожей.

– Ничего не вижу.

– В том-то и дело, – сказал Алукард. Он сжимал и разжимал руки, делая пассы, губы его шевелились, и плотный туман слегка расступался перед носом корабля.

Лайла прищурилась, но и сперва не могла различить ничего, кроме моря, а потом…

Она увидела. И замерла.

Полоса перед ними – это была не земля. Это была сплошная линия кораблей.

Десять больших кораблей с корпусами из светлого дерева, с изумрудными флагами, разрезавшими туман, как клинки.

Вескийская флотилия.

– Итак, – медленно выговорила Лайла, – похоже, мы нашли ответ на вопрос, кто заплатил Джасте, чтобы она нас убила.

– И кто пытался убить Рая, – добавил Келл.

– Как далеко до берега? – спросил Холланд.

Алукард покачал головой.

– Недалеко, но эти корабли перекрыли нам вход в Тейнек. До любого другого берега примерно час пути.

– Тогда просто обойдем их.

Алукард бросил взгляд на Келла.

– Не на этой скорлупке, – он пренебрежительно указал на «Призрак», и Лайла его поняла. Капитан развернул корабль носом к вражескому флоту. И пока туман оставался густым, пока «Призрак» стоял неподвижно, у них была надежда остаться незамеченными. Но стоит им подойти хоть немного ближе, и они станут мишенью. «Призрак» ходил без флага, но своего флага не было и у трех небольших кораблей, которые сейчас колыхались на волнах неподалеку от вескийцев, как буйки на воде. На каждом из них развевался белый флаг – флаг захваченного, сдавшегося судна. Вескийцы бдительно охраняли вход в порт.

– Может, напасть на них? – предложила Лайла.

Келл, Алукард и Холланд неодобрительно посмотрели на нее.

– А что? – удивилась она.

Алукард потрясенно покачал головой.

– Бард, на этих кораблях несколько сотен врагов, и это по самым приблизтельным подсчетам.

– Но мы же антари.

– Антари, но не бессмертные, – заметил Келл.

– У нас нет времени сражаться с целым флотом, – сказал Холланд. – Нам просто нужно как можно скорее попасть на берег.

Взгляд Алукарда скользил по линии вражеских кораблей.

– До берега добраться не так уж сложно, – сообщил он. – Только придется приналечь на весла.

Лайла думала, что он шутит.

Но он говорил серьезно.

V

Рай Мареш старался сфокусировать взгляд на колеблющемся пятнышке света.

Он стоял на границе круга чар, внутри которого лежал Тирен, и неотрывно смотрел на пламя свечи в руках жреца. Та горела ровно, огонек не колебался.

Он страстно хотел разбудить авен эссена, поднять его из транса, хотел ткнуться лбом в плечо старого жреца и долго плакать. Хотел почувствовать покой, исходящий от него, тепло его магии.

За последние несколько месяцев он куда ближе, чем хотел, познакомился с болью, даже со смертью… Но скорбь все еще была ему в новинку. Боль пылала, как огонь, смерть была темной… А скорбь оказалась серой. Серый могильный камень, навалившийся ему на грудь своей тяжестью. Серая туча отравленного дождя, которая не давала дышать.

«Я не могу это сделать в одиночку», – думал он.

«Я не могу это сделать…»

«Я не могу…»