Сотворение света

– Что-нибудь еще стянул? – натянуто спросила она. Келл покачал головой.

– Прости, – сказал он, и Лайла не поняла, за что он извиняется: за то, что взял карту, или за то, что больше ничего не взял, или просто за то, что напомнил о той жизни – и смерти – о которых она тщетно пыталась забыть.

– Это и есть шифр? – спросил король.

– Похоже на то, – кивнул Алукард с другого конца стола.

– Но двери были запечатаны сотни лет назад, – сказал Келл. – Как мог арнезийский пиратский шифр попасть в Серый Лондон?

Лайла вздохнула:

– Келл, я тебя умоляю…

– Что? – взвился он.

– Ты был не первым антари, – ответила она. – И уж наверняка не первым, кто нарушил правила.

При упоминании о былых прегрешениях Келла Алукард изогнул бровь, но у него впервые хватило такта промолчать. Он внимательно изучал карту, водил по ней пальцем, словно искал тайную подсказку, скрытый зажим.

– Ты хоть знаешь, что нужно делать? – спросил его Келл.

Алукард издал странный звук – то ли да, то ли нет, а может, просто выругался.

– Бард, дай на минутку нож, – попросил он, и Лайла извлекла из-под манжеты тонкий острый клинок. Алукард взял оружие, кольнул себя в большой палец и прижал царапину к углу листа.

– Магия крови? – спросила Лайла, жалея, что раньше не узнала, как раскрыть секреты карты, и вообще не догадывалась, что она хранит секреты.

– Не совсем, – ответил он. – Кровь тут вместо чернил.

Под его рукой карта начала наполняться – другое слово не приходило на ум. Алый цвет растекался по тонким линиям, открывая все – порты, города, морских змеев, обозначавших просторы океана, даже декоративную каемку по краям.

Сердце Лайлы забилось быстрее.

На ее карте и вправду обнаружились пути куда угодно – точнее, туда, куда может быть угодно отправиться пирату.

Она прищурилась, пытаясь разобрать написанные кровью слова. Разглядела Сейзенрош – черный рынок, вырубленный в скалах там, где встречались Арнс. Фаро и Веск. А еще городок под названием Астор и место на северном краю империи, отмеченное лишь звездочкой и словами «Ис Шаст».

Она вспомнила это слово из названия таверны в городе.

У него два значения. «Дорога» и «душа».

Но слов «Ферейс Страс» нигде не было.

– Я его не вижу.

– Терпение, Бард. – Алукард провел пальцами по краю карты, и она увидела, что узорчатая кайма – не просто украшение, а три строчки мелких цифр. И вдруг у нее на глазах цифры зашевелились. Процесс был постепенный, тягучий, как сироп, но чем дольше она смотрела, тем сильнее убеждалась: первая и третья строчки медленно ползут влево, средняя вправо, и где они остановятся – непонятно.

– Вот он, – гордо сказал Алукард, обводя линии пальцем. – Пиратский шифр.

– Впечатляет, – скептически заметил Келл. – А ты сумеешь его прочитать?

– Не сомневайся.

Алукард взял перо и принялся расставлять ползучие символы с краев карты в нечто вроде координатной сетки – не в одно измерение и не в два, а в целых три. И все это время вел нескончаемую беседу не с теми, кто был в комнате, а с самим собой, так тихо, что Лайла не могла уловить ни слова.

У камина вполголоса беседовали король и Тирен.

Возле окна бок о бок стояли молча Келл и Рай.

Ленос испуганно ерзал на краешке дивана, теребя свой медальон.

И только Лайла стояла рядом с Алукардом и смотрела, как он разгадывает пиратский шифр. И думала о том, как многому она еще не успела научиться.

VIII

Капитан трудился над расшифровкой кода чуть ли не час, и напряжение в комнате с каждой минутой нарастало – так натягиваются паруса под напором сильного ветра. Тишина по-змеиному свернулась кольцами, притаившись в засаде, и Лайла забыла обо всем на свете.

Алукард – тот самый Алукард, который обычно не выносил тишины – не поднимая головы записывал цифры на листок бумаги и рявкал на Леноса, если тот осмеливался подойти.

Тирен ушел вскоре после начала работы – объяснил, что должен помогать жрецам работать над чарами. А через несколько минут король Максим поднялся на ноги, и вид у него был как у ожившего мертвеца.

– Ты куда? – спросил Рай у отца.

– Мне надо заняться другими делами, – рассеянно ответил тот.

– Что может быть важнее…

– Рай, король – это не один человек. Он не может себе позволить отдать предпочтение одному пути и отбросить остальные. Этот передатчик, даже если его найдут, всего один из возможных путей. А я должен обдумать их все. – С этими словами король ушел, оставив лишь краткий приказ позвать его, когда с картой наконец разберутся.

После этого Рай растянулся на диване, прикрыв рукой глаза, Келл сердито переминался у камина, Гастра стоял по стойке «смирно» у двери.

Лайла старалась мысленно оставаться здесь, следить за медленными, как вращение часовых шестеренок, перемещениями присутствующих, но взгляд неизменно притягивался к окну, к прядям тумана, которые извивались за стеклом, обретали форму и рассеивались, вздымались, как волна, потом опадали.

Она вглядывалась в туман, ища в прихотливых силуэтах фигуры, как искала их когда-то в облаках – вот птица, а это корабль, а вон там груда золотых монет, – и вдруг поняла, что тени и в самом деле приняли осмысленную форму.

Руки.

Открытие было пугающим.