Сотвори для себя мужчину

- Дашенька, мы там были как белые вороны! Ты хоть понимаешь это? Не маленькая уже, не девочка, тебе скоро тридцать три и дети у тебя!

- Те же дети и у тебя, а я все-таки на семь лет моложе! - в сердцах парировала Даша, рассерженная, как и всякая женщина, упоминанием о ее "возрасте". Но она тут же одумалась, понимая, что муж прав.

- Прости меня, дорогой... Я вела себя как последняя дура. Ну не сердись!

Ты хоть понимаешь, что могло произойти? - спросил уже размягченный Мел. - Это ведь дикий народ, "дети гор", а попросту хулиганы местного разлива! Если бы им удалось оттеснить тебя на лестницу и мы бы вовремя не отреагировали, мне даже страшно подумать, что могло случиться! Может, мне бы пришлось тебя век разыскивать, перелопачивая весь Кавказ...

Он крепко прижал к себе жену. Дашин испуг уже прошел, рядом с Мелом она не очень-то верила в опасность, а женскому тщеславию даже льстило, что из-за нее разгорелся весь этот сыр-бор. Пусть Мел знает...

...Прошло пять дней. Мел и Даша пили утренний кофе в своем "люксе". Яркое солнце, безоблачное небо, ленивый шум моря, вливавшийся в раскрытую дверь лоджии, способствовали покою и безмятежному настроению.

Раздался телефонный звонок, и Мел, кивнув Даше, взял трубку. Голос был ему незнаком.

- Мелитон В.?

- Да... - недоуменно ответил Мел: его уже давно никто не звал полным грузинским именем.

- Тада, слушай, Мелитон... У нас в руках оба твоих щенка. - Голос стал наглым, бандитским.

Мел сразу не врубился, о ком идет речь, а когда понял, смертельно побледнел, едва не застонав от болезненного спазма, сжавшего сердце. Даша... нужно немедленно удалить ее из номера... Она пока ничего не подозревает... сосредоточенно собирает остатки сахара на дне кофейной чашки.

- Сколько вы хотите? - глухо спросил он. - И я должен убедиться...

В трубке раздался утробный смех:

- Сейчас убедишься, паскуда. Сейчас они тебе проскулят в трубку! Ну! обратился говорящий к кому-то. Тотчас послышался голосок Георгия:

- Папочка, папочка, нас увезли какие-то дядьки... дяди, - тут же поправился ребенок. - Мы были с дедушкой в зоопарке, они нас схватили... дальше не помню... Они нас с Сашей раздели и стали трогать, и нас заставляют трогать друг друга... вы с мамочкой никогда не разрешали... - Мальчик заплакал.

- Папочка, забери нас отсюда, - в трубке захлебывались плачем уже два детских голоска.

Мел сидел зеленый от ужаса, изо рта вылетали неясные шипящие звуки.

- Любимый, что с тобой? Что случилось? С кем ты говоришь? - Даша уже стояла около него на коленях, пытаясь взять трубку.

Мел очнулся.

- Подожди, мужик, - сказал он. - Сейчас я разберусь с женой... Дашенька, - он прикрыл трубку рукой, - быстро поднимайся к Николаю, пришли его сюда, а сама побудь с Ириной, пока я не приду за тобой. Быстро, девочка, быстро! И запритесь, как уйдет Николай!

- Но, Мел, что случилось? - испуганно спросила Даша, поднимаясь с колен и не отрывая глаз от его лица. - Что-нибудь с Жорж-Алексом?

И вдруг зеленая бледность разлилась и по ее лицу: она увидела, как виски Мела покрываются белым налетом; вглядевшись, она поняла, что это седина! Мел седел у нее на глазах!!!

- Мел, - шепотом закричала она, что же случилось!!!

- Потом, Даша, потом, беги к Николаю, быстро, быстро! - Дождавшись, когда за ней закрылась дверь, Мел сказал:

- Мужик, послушай, что я скажу. Оставь детей в покое! Если что с ними случится, я перестреляю вас как бешеных собак, я найму киллеров... Я вас найду, я подниму на ноги всю милицию!!! - Он захлебывался в бессильной отчаянной ярости. - Не трогай их!!! Я выполню ваши условия!

- Значит, так... Перестань орать, мудак, и успокойся... Не вздумай вмешивать сюда ментов, бесполезно, у нас все схвачено! Если узнаем, что связался с лягавыми, щенкам твоим яйца перевяжем, и будут они всю жизнь пищать бабьими голосами! Понял?

- Сколько, сколько вы хотите? - в отчаянии от собственного бессилия повторял Мел.

- Ну вот, теперь разговор! Денег нам не надо, у нас их под завязку еще с мандариновых времен. Детей обменяем на твою бабу! Усек?

- Как?!! - ахнул Мел, почувствовав, как голова, до того стиснутая раскаленным обручем, распалась на мельчайшие осколки. - Ты соображаешь, что говоришь?

В трубке послышался утробный наглый смех:

- А вот так! На днях ты ее отбил, а теперь не выйдет, говно московское! Теперь она наша! Ты, говорят, ее хорошо выучил! Для себя! А теперь мы попользуемся. Все, что умеет, заставим показать. Нас здесь шестеро, пока она будет забавляться, другие посмотрят... и так несколько кругов. Ха-ха! С небольшим перерывом... А будет выдрючи-ваться, еще и друзей позовем для поддержки! Как миленькая у нас разляжется! Куда ж ей деваться! Была принцессой, да вся вышла, теперь простому народу пусть послужит, бл... русская! Да ты не боись, Мелитон! До смерти не за...м, потешимся да и выкинем, подбирай после нас, если хочешь!

Плохо соображая, что ему говорят, Мел глухо спросил:

- Где гарантии, что вы ничего не сделаете с детьми?