Сотвори свою смерть

С минуту помолчав, великан вновь раскрыл рот:

— А когда…

— Ты хочешь спросить, когда я сделаю тебе подружку?! — взорвался ученый.

В ответ тот промычал что-то невнятное.

— Значит, подружки тебе захотелось?.. — горячась, Виктор встал со своего места. — А зачем роботу подружка?

— Ты не знаешь, что такое одиночество, — ответил монстр и как-то неестественно съежился, прикрывая лицо руками, словно его собирались побить.

— Тебя создал человек, и, кроме благодарности ему, тебя ничто не должно волновать, — наступал Виктор. — А ты поднял руку на своего же создателя. Ты поднял руку на людей!

Монстр вконец растерялся.

— Даты недостоин того, чтобы жить, не говоря уже о чем-то другом!

— Но раз уж я живу…

Однако Виктор уже не в силах был сдержать себя.

— Ты самое гнусное ничтожество из всех живущих. Жизнь одного Павла стоит десяти твоих! Неужели ты все еще надеешься, что я слеплю такую же уродину, как ты, и пущу ее бродить по свету?..

В знак того, что именно так он и думает, монстр закивал головой.

— До чего же ты наивен! — Виктор нервно заходил по комнате. — Поверь, в новой генерации, над которой я сейчас работаю, тебе не будет места. Они будут презирать тебя так же, как и люди, ведь ты всего-навсего — неудачный эксперимент!

— Но ведь это я принес тебе рукопись… — как бы вступая в торг, пробубнил урод.

— Убив при этом полдюжины человек?! Да никогда тебе не будет места на этой земле!

Глаза гиганта налились густой желтизной и злобно сверкнули, но Виктор не заметил этого.

— На тебя всегда будут смотреть с содроганием. Ты — чудовище, возомнившее себя венцом природы! Ты лицемерно заявляешь о любви, о человеческой теплоте, а несешь смерть. О, если бы я мог сейчас же, отняв твою ненавистную жизнь, воскресить несчастных, которых ты убил с такой адской жестокостью! Что же ты боишься убить меня? Ведь ты утверждаешь, что именно я твой создатель, что именно я никто иной, как Виктор Франкенштейн.

Виктор еще что-то говорил, прежде чем заметил, что монстра в лаборатории нет.

«Ну и черт с тобой, все равно придешь…» — вздохнул он, переводя дыхание и опускаясь в кресло.

И тут ему стало не по себе. Он осознал, что сорвался. И перед кем? Перед допотопной моделью восемнадцатого столетия! Вскоре досада сменилась раскаянием: Виктор уже искренне сожалел о случившемся.

«Нужно сообщить полковнику, что этот тип сбежал», — подумал он и направился к шефу.

— Как наши дела? — поинтересовался тот, едва завидев ученого на пороге, и напомнил: — Кажется, на завтра намечен эксперимент с шимпанзе?

— Да, — кивнул Виктор, подойдя к столу. — Я хотел вам сообщить…

— Присаживайтесь, — перебил его полковник, указав рукой на кресло. — Что вы, право, как не родной?

— Спасибо, — Виктор сел.

— Ну а теперь — рассказывайте… — у шефа было явно неплохое настроение.

Тянуть Виктор больше не мог.

— Монстр сбежал, — с тревогой произнес он.

— Ну и что? — пожал плечами шеф.

Виктор недоумевающе посмотрел на руководителя.

— Вы же так им дорожили…

— Будем показывать начальству шимпанзе, — шутливо ответил полковник. — Кроме того, насколько я помню, через пару месяцев вы мне обещали целую армию таких монстров. Или я ошибаюсь?

Однако Виктор не мог разделить его столь беспечного настроения.

— Монстр социально опасен, — заметил он. — Впрочем, вы об этом знаете не хуже меня.

— Да, — кивнул шеф, — знаю и поэтому особенно переживать не намерен.

— Это как же?

Полковник самодовольно усмехнулся и пояснил:

— Ну задушит ваш урод двух-трех человек. Что, от этого земля начнет вертеться в другую сторону? Поверьте, все это не столь уж важно. Ведь на войнах да и без войн в стране погибают сотни тысяч.

— Но если уроду дать волю, то… — попытался оспорить Виктор.

Шеф усмехнулся.

— Если бы я мог, то сам дал бы ему такую волю. На время, конечно.

Виктор в ужасе посмотрел на полковника, опасаясь, не сошел ли тот с ума. Однако полковник, казалось, был даже доволен произведенным эффектом.

— Да, вы явно на своем месте и в политики не годитесь, — заметил он и в скупых выражениях развил свою мысль: — Монстр наводит панику; люди теряют веру в правительство, которое не способно их защитить; в стране дестабилизация, а потом… Впрочем, всему свое время. Так что идите и работайте. А если хотите, то можете отдохнуть. Завтра у вас тяжелый день…

— Да, я, пожалуй, отдохну, — поспешил согласиться Виктор. — До свидания.

Придя к себе, он, не снимая обуви, прилег на кровать и принялся анализировать случившееся. Особенно его смущал досадный срыв в разговоре с монстром.

«Всплеск эмоций, видимо, результат напряженной работы. Шутка ли — каждый день по шестнадцать часов, не выходя из лаборатории… Не всякая психика выдержит такое, — подвел он итог своим размышлениям на эту тему. — Значит, чтобы разгрузить голову, нужно хотя бы некоторое время постараться ни о чем не думать, и главное — хорошенько выспаться».

Виктор закрыл глаза, надеясь, что сон не замедлит прийти. Но не тут-то было. Спать совершенно не хотелось.

«Видимо, сказывается режим, ведь так рано я никогда не ложился», — прикинул он, заставляя думать себя о чем-нибудь приятном.