Сотворяющая

— Чё пялишься, дрянь? — вдруг хрипло спросил охранник. — Мужика захотелось? Настоящего, не то что те…

Мирра, как бы ей не было непосебе от того, что позади пыхтел незнакомый мужик, одетый едва ли лучше бездомного, больше не оборачивалась. Вместо этого она постаралась сосредоточиться на переплетении коридоров и коридорчиков. Мирра никогда не жаловалась на память и умение ориентироваться. Она всегда могла найти обратную дорогу откуда угодно, но сейчас она усомнилась в том, что это у нее получилось бы.

Когда девушка подумала, что по всей видимости в этой крепости обитает не так уж и много людей, им наконец-то хоть кто-то встретился. Понять, что это мужчина получилось с трудом, так он был истощен, и одет во что-то бесцветное и бесформенное. Он, будучи и так невысок и сутул, мимо Мирры, бряцающей цепями на руках и ногах, облаченной в моструозную кованую конструкцию, которая с каждым шагом казалась все тяжелее, прошмыгнул как мышка, прижавшись к выщербленной стене. На его лице, когда Мирра глянула на него, казалось, были только глаза. Когда их взгляды встретились, он разве что не взвизгнул и как таракан убежал во тьму.

И тотчас по спине Мирры что-то грохотнуло и она едва не упала.

— Шагай, давай. И не смотри ни на кого, если не хочешь, чтобы тебе твои смотрелки не выкололи. Здесь и без них можно жить, тебе так и подавно.

А коридор вел все глубже и глубже под скалу. Уклон с каждым шагом ощущался все сильнее. Все отчетливее ощущалась сырость, которую поначалу можно было не заметить. Воздух стал затхлым. С каждым шагом влага в воздухе становилась все гуще. Казалось еще немного, и можно будет захлебнуться. Пятачок освещенного коридора, или все же тоннеля, стал еще меньше — в сгустившейся пелене пара даже Адрия, идущего всего в паре шагов впереди было плохо видно. И казалось, что вот-вот погаснет факел, затушенный взвесью воды.

— Пришли, — сказал Адрий остановившись.

— Наконец-то, — отозвался охранник.

Адрий посторонился и стала видна дверь, сквозь щели которой и сочился пар.

— Давай пошла вперед, — скомандовал охранник, подталкивая Мирру в спину. — Открывайте там, — заголосил он громче. — Эй ты, прихвостень, открывай.

Адрий видимо и так собирался войти в дверь. Чуть отведя факел в сторону, он коротко обернулся. Дверь скрипнула и отворилась, заполняя тоннель еще большим количеством пара и красноватым светом.

— Факел в держатель сунь, — распорядился охранник. — Иди давай, — и он опять подтолкнул Мирру вперед, стукнув чем-то твердым по панцирю. Чё застыла как неживая? Шагай давай.

Вновь тяжело и устало обернувшись через плечо, Адрий закрепил факел в металлической петле, вделанной в стену у двери, и вошел в странное помещение, освещенное красноватым светом, сочащимся сквозь щели в стене, видимо из досок, напротив входной двери. Войдя следом, Мирра огляделась. Здесь было довольно просторно, и потолок был высоким. Было жарко, и тело тотчас покрылось потом. Зато пара, как ни удивительно, почти не было. Все помещение было уставлено рядами лавок, на которых высились стопки и груды серых тряпок. Вдоль стен стояли бочки и тазы. Сквозь пару дверных проемов в деревянной стене были видны эти же серые тряпки, только развешанные на веревках. В более ярком свете, скорее все же лиловом, чем красном, они казались почти фиолетовыми.

Посреди самого широкого прохода между лавками стояли двое мужчин, одеждой и отвращением на лицах напоминающих охранника, и пожилая и очень морщинистая женщина.

— Шагай давай, — очередным тычком в спину напомнил о себе первый охранник.

Понукаемая конвоиром, Мирра по свободному проходу между лавками поплелась вперед, к дощатой стене, или точнее к перегородке, ведь прочие стены были каменными со следами грубой обработки. Здесь тоже не было ни единого шва в горной породе. А местами так и вовсе стены выглядели так, будто к ним не прикасались инструменты. Скорее всего так и было.

Одна из дверей в дощатой стене была как раз напротив прохода между лавками, по которой шла Мирра. Она была настежь открыта, как и вторая, но какого размера следующее помещение было не разглядеть. Висевшее белье перегораживало весь обзор. Но не заметить мелькнувшую среди белья фигурку Мирра, глядевшая в тот миг именно туда, не могла. Белье: разнообразная одежда и что-то похожее на простыни, наверняка было наверняка таким же серым, как и лежащее в тазах, но казалось почти рубиновым. И судя по сухому жару, идущему оттуда, это был свет от печей, или может от каминов.

Когда шедший позади Мирры охранник толкнул ее в спину, она едва не завалилась.

— Пошевеливайся, гадина. Или тебе придется ползти до своей темницы. Так накой тогда вообще мыться? Пойдем обратно?

Почти бегом Мирра преодолела жаркую до ужаса комнату с бельем на веревках, не осмеливаясь глянуть, что там за печи, и почему огонь в них такого цвета, не теплого красного, а холодного рубинового.