Сотворившая себя

– Работа, работа, работа! Карьера, карьера, карьера!.. Это все, что я слышала от тебя. Неужели трудно понять, что я большего хочу от жизни! – Бренда словно не услышала материнского восклицания. – Я хочу добиться успеха в своей профессии, хочу иметь семью, быть счастливой в браке. Я не желаю, чтобы мои дети росли без отца, чтобы их мать была похожа на выжатую тряпку, я хочу, чтобы они ни разу в жизни не услышали, как их мать «безумно устает». Я не хочу делить мужчину с его женой, как ты делишь Лью Свана!..

– Бренда! – сухо сказала мать, терпение ее лопнуло.

– А твоя вина перед папой? – Бренда уже не могла сдержаться. Она выговорила то, что, казалось, было давным-давно похоронено в семье Дурбанов, чего нельзя было касаться ни в коем случае.

Элен побелела. Неужели дочь всерьез считает, что на ней лежит вина? Или эта мысль ее детской сказочки о добром, благородном папочке и злой гуляке-матери? Бренду в самом деле смущают ее отношения с Лью? Или ей обидно за отца?.. Не в силах сдержаться, она с размаху ударила дочь по лицу.

Обе оцепенели…

– Никогда больше не повторяй подобные слова! Даже думать так не смей! Хочешь, я расскажу тебе кое-что о человеке, на которого ты все эти годы взирала снизу вверх? Ты воздвигла памятник…

– Нет! – Бренда вдруг разрыдалась. Лицо ее сморщилось, она заткнула уши… Только бы не слышать о промотанных деньгах… о вечных долгах… Мать все говорила и говорила… Как ее остановить? Она знать ничего не желает!..

– Нет!

Бренда выскочила из-за стола, принялась торопливо собирать свои вещи, запихивать их в дорожную сумку. Скорее вернуться в Провиденс, в маленькую квартирку, которую они снимали с Джефом… Остаться здесь?.. Ни за что!.. Мамочка-то, – с горечью подумала она, – куда более свободна, чем можно было предположить… Свободна от прошлого, от любовных и семейных уз, которые мельничными жерновами проходятся по жизни каждой женщины. Эгоистка до мозга костей! Нет, – Бренда даже задохнулась, – она такую «свободу» и на порог своего жилища не пустит. Такая независимость не для нее…

Потом, после ухода дочери, убирая со стола нетронутые праздничные блюда, Элен вспомнила, какой жуткий скандал разыгрался в доме ее родителей, когда она сообщила, что собирается выйти замуж за Фила. Как они уговаривали ее не спешить, как старались убедить, что она слишком молода, что сначала ей следует закончить колледж.

Элен никого не хотела слушать – она была влюблена. Так влюблена!.. Она всем сердцем рвалась к нему, ей тогда ничего не было жалко…

В тот день она потеряла родителей.

Часть первая Мир мужчин

1

Когда-то, давным-давно – может, и по сей день – существовал необозримый, наполненный энергией, силой, хваткой, мир мужчин. Трем богиням там молились. Три символа, три предмета поклонения…

Первая – холодная, как лед, и соблазнительная, как леденец, непорочная дева, подобная Грейс Келли; или другая ее ипостась – дерзкая на язычок, бойкая простушка-хохотушка, как Дорис Грей.

Вторая – секс-идол типа Мерилин Монро или Бриджит Бардо, полногрудая, ненасытная на ласки, с сочными манящими губами и соблазнительными формами.

Третья – от земли, всем знакомая женщина-труженица, похожая на Дебби Рейнольдз, которая с помощью пеленок пыталась сохранить семью, или Джэнет Лей, пожертвовавшую карьерой ради своего нового мужа Тони Кертиса.

В соседнем же, бесконечно далеком от мужских интересов царстве, сплошь заселенном с утра до ночи не покладающими рук поддаными женского пола, над умами и сердцами властвовал единственный святой образ – неунывающая домохозяйка, обожающая мужа жена и заботливая мать в одном лице. Именно эта богиня указывала им путь, одаривала их счастьем. Элен, которая всегда была доброй и послушной девушкой, трепетно исполняла заветы своего кумира – лелеяла мужа и любила детей, следовательно, могла считать себя счастливой женщиной.

Но как-то в 1959 году, мартовским вечером она неожиданно обнаружила, что ее счастье призрачно.

Это была обычная субботняя вечеринка – что-то олицетворяющее эру всеобщего единения. Женщины в своем кругу делились кулинарными рецептами, разговаривали о детях. Мужчины, собравшиеся в другом углу, обсуждали последние баскетбольные матчи и курсы ценных бумаг. Только Фил Дурбан и Кэрол Маттисон стояли в сторонке. Говорила, в общем-то, Кэрол, а Фил не сводил с нее глаз, откровенно радовался каждой незамысловатой шутке, даже позволил ей взять себя за локоть.

Элен долго наблюдала за ними, потом не выдержала и почти силой вытолкала Фила из дома Сэма и Алисы Уитьеров.

– Ну, как мне теперь быть? – уже за рулем купленного на премию к Рождеству «бьюика» саркастически поинтересовался Фил. Он выехал на шоссе и через короткое время, повернув на Доджвуд, спросил: – Каждое мгновение смотреть на часы?

Было без четверти двенадцать – «страшная рань», по выражению мужа. Он насмешливо поглядывал на жену – взбесилась? Сердце не на месте? Какая блажь! Или о детях забеспокоилась? Но ведь шестилетний Денни и девятилетняя Бренда под присмотром миссис Блейк, которой за ее услуги с полночи идет двойная плата.