Соучастие в убийстве

— И то верно, — согласился Браммел, — этот почтенный джентльмен вполне мог подписываться «Малыш». Поразительно, как эти джентльмены глупеют к пятидесяти. Помните мануфактурщика со взрослыми детьми, который в письмах к своей потаскухе подписывался «Цветочек». А потом член парламента, который называл свою пассию «Пончиком», а этому «Пончику» было под шестьдесят, правда, денег у нее куры не клевали. Вы знаете, о ком я говорю? Он пьет, как сапожник. Говорят, будет министром, когда его партия получит большинство.

На лице у Филдса сразу появилась серьезная мина. Участвовать в таком разговоре он считал для себя неуместным.

— Если мисс Типпет говорит правду, а не выдумывает, — сказал он, — тогда вряд ли этот постоянный посетитель вообще писал письма. Зачем это ему? Ведь он ее часто видел. Он был почти мужем.

— Иногда и мужья пишут письма, — заметил Браммел. — Особенно когда они только вот так, время от времени, наведываются к своим женам, как этот субъект. — Он пожал плечами: — Впрочем, на данном этапе не важно, кто он — «Малыш», «Папочка» или кто-нибудь еще. Важно одно — его молчание. Если он был в ту ночь в ее доме, тогда понятно, почему он держится в тени.

— Мисс Типпет несколько раз повторила, что в тот вечер она его не видела, — сказал Филдс. — Она почти уверена, что он не приходил.

— И все-таки это не значит, что он не мог быть там в ту ночь, — сказал Браммел.

— Совершенно верно, — ответил Филдс. — Может быть, он прячется от следствия, потому что боится нежелательной огласки. Конечно, он еще появится…

— Надо полагать, следствие продолжается? — спросил Браммел.

— Да, конечно, — ответил Филдс. Он сделал пометку в календаре. — Так перейдем к делу, Стюарт, — проговорил он таким тоном, словно весь предыдущий разговор был просто пустой болтовней. — Насчет сегодняшнего вечера… — Он пошарил по столу и нашел нужную бумагу. — Вот рапорт, который я велел составить о заведении Руни…

— Притон, где играют в баккара? [2]

Филдс кивнул.

Браммел вспомнил, что, когда началось следствие, Филдс первым делом затребовал этот рапорт. Браммел еще удивлялся, зачем он ему понадобился.

— Сегодня вечером мы устроим налет, — сказал Филдс. — Я говорил с комиссаром… Прочтите рапорт, и вы увидите, что все крупные птицы из преступного мира — завсегдатаи Руни. Спускают там свои денежки. Особенно с тех пор, как Руни проглотил своих конкурентов… Там мы возьмем всех, кого упустили прошлой ночью.

Браммел углубился в рапорт, а Филдс снова стал что-то записывать в дневник. Вдруг Браммел поднял голову и сказал:

— У Руни большие связи. — И, наклонясь вперед, будто хотел сообщить важный секрет, добавил: — Его адвокат заходит к министру, как в собственный кабинет. — Браммел цинично усмехнулся. — Правда, парламентом Руни еще не завладел, но министр у него в кармане, это тоже неплохо.

Филдс пожал плечами.

— Мы должны исполнить свой долг, — сказал он таким тоном, будто читал лекцию в молодежном клубе.

Он помолчал, потом медленно заговорил, тщательно подбирая слова, чтобы произвести должный эффект:

— Я получил сведения из очень надежного источника, что Руни — тайный партнер крупнейшего в городе скупщика краденых автомобилей. Слышали о фирме «Дьюк моторс»? Так вот, каждую неделю Руни забирает у Тони Дьюка половину выручки. У них на службе есть такие специалисты: оглянуться не успеешь — а машины уж нет… Руни замешан и в других грязных делишках. Говорят, он невероятно жаден…

— Значит, Руни как раз нам и нужен.

— Да, до известной степени, — ответил Филдс.

— Вы считаете, он скупщик краденого?

— Нет, этого я не считаю. Но уверен, что он знает скупщика. А может, и вора. Может, он у обоих берет откупные.

— Я с Руни никогда не разговаривал, — сказал Браммел, — но видел его не раз. На скачках. — Браммел забарабанил пальцами по столу. — Ребята из отдела азартных игр подымут страшный шум. И из отдела лицензий тоже. В чужие дела вмешиваемся. Так не полагается, сэр.

— Так они же сидят сложа руки и любуются его клубом, — возмущенно сказал Филдс. — А это крупнейший притон в городе. Давно пора принять меры.

Он начал подробно рассказывать о приготовлениях к облаве. Недаром он славился в полиции как самый умелый и предусмотрительный организатор — он продумал все до конца. Филдс разложил перед Браммелом план специально оборудованного двухэтажного особняка Руни; на первом этаже помещался ночной клуб, весь верхний этаж был отведен под игорный зал.

— Мы нагрянем сразу на оба этажа, — объяснял Филдс. — В ночной клуб тоже, хотя там нам никто не нужен… Но все игроки проходят к лифту через клуб. Там их проверяют… Кабинет Руни тоже на первом этаже. Примерно в десять-одиннадцать вечера он обычно поднимается наверх… Верхний зал я беру на себя. Возьмем всех скупщиков краденого, а заодно всех подозрительных. Там наверняка окажутся преступники, сбежавшие из других штатов. Их мы тоже возьмем.