Соучастники

— Здесь кто-то курит дурь.

Судя по его тону, он и сам был не прочь затянуться.

Джером предложил ему самокрутку.

Арт собрался было ее взять, но потом отказался:

— Ты ее всю обслюнявил, черномазый!

Джером сделал вид, что ничего не слышал, и полюбопытствовал:

— Как это вы, мужики, ни разу не попадались? И похоже, вам без разницы, видят вас или нет. Вы везде оставляете следы. Отчего же вас до сих пор не поймали?

— Мы могли бы попасться, — ответил Карл. — Но этого не случилось.

— Мы работаем по контракту, — пояснил Арт. — Пока что прикончили шестерых человек.

— Нет, восьмерых, — поправил его Карл. — Двоих мы убрали, когда еще действовали поодиночке.

— Тех, значит, тоже считать?

— Ну да.

— Сколько же всего выходит?

— Я уже сказал тебе, восемь человек.

— А ты учел телохранителя? — вспомнил Арт.

— Нет, не учел. Тогда, выходит, девять.

— Мы пристрелили девятерых, и нас не поймали, — подытожил Арт.

Оба хлопнули виски и поморщились. Джером молчал.

— Мы пользуемся полуавтоматическим оружием, — рассказал Арт. — И употребляем его лишь раз. А затем выбрасываем и приобретаем новое для следующей работы. Все наши объекты — наркодилеры.

— Нет, двое не были наркодилерами, — возразил Карл.

— Верно, зато остальные были, — продолжил Арт. — Нам плевать, чем они зарабатывают на жизнь. Просто так вышло, что они толкают наркоту.

— И вы получаете за это деньги? — осведомился Джером.

— По пятьдесят штук за каждого, — похвастал Арт.

— Круто! Такие бабки! И как вам досталась эта работа?

— Допивай, — предложил ему Карл. — Мы тебя ждем.

Арту захотелось прихватить с собой спиртного, а Джером заявил, что он не прочь подняться наверх и пошарить в спальнях.

Карл дал ему на осмотр пять минут.

Джером направился в спальню хозяина, надеясь отыскать там что-то стоящее, пошарил в ящиках ночных столиков по обе стороны кровати, но ничего не нашел. Затем он ощупал изнанку матраса громадной трехспальной кровати и обнаружил там револьвер: «сиг сауэр» 38-го калибра — заряженный, семь пуль в барабане. Джером завернул его в темно-красный шарф, который вынул из комода, запихал сверток в задний карман своих широких штанов, свисавших с зада.

Они вновь поехали на юг по Вудвард, к Восьмой миле и Детройту. Арт позвонил домой.

Он выслушал Вирджинию и произнес:

— Милая, адвокат не звонит мне домой. Я ему даже номер не давал. Если только звонившая женщина что-нибудь не продает по телефону, то она наверняка из полиции. — Выслушав ответ, он сказал: — Не нервничай и не кричи на меня, господи! Лучше сходи в магазин и купи мне сигарет. Посмотри, не сидит ли кто-нибудь в машине у нас на улице. Вирджиния, ты меня слышишь? Погляди на них, но постарайся, чтобы тебя не заметили. Я тебе попозже позвоню.

Джером, сидевший сзади, все слышал.

Карл сказал:

— Черт!

Арт предложил напарнику:

— Давай я позвоню Конни. Вдруг у вас тоже побывали.

Он набрал номер:

— Эй, Конни, как твои дела? Это Арт. — Он выслушал ее и сказал: — Да, твой старик за рулем. Мы привезем тебе еще парочку бутылок водки. — Потом Арт откликнулся: — Да ты что? Правда? — Он слушал еще минуты две, а потом заявил: — Пожалуй, дам трубку Карлу. Скажи ему сама.

Он передал Карлу мобильник.

— Привет, дорогая, — начал Карл. — Что там у тебя?

Джером услышал, как Карл несколько раз повторил «угу» и «хм», продолжая внимать Конни. Наконец он посоветовал:

— Если они еще раз появятся и спросят, где я, ответь им, что ты понятия не имеешь. Потому что я сам понятия не имею, где буду через полчаса или час. Я тебе попозже перезвоню и дам знать.

Он сообщил Арту:

— Они забрали водочную бутылку, ту самую, из дома старика. А через черный ход вломился целый отряд — с пушками наготове. Она тебе об этом не сказала?

— Им никак не удастся на нас выйти, — попытался успокоить его Арт.

Карл покосился на Арта и проворчал:

— Гребаный Монтес! Он нас сдал.

Они оба смолкли и теперь глядели на дорогу. Они приближались к Восьмой миле, то есть въехали в пределы города.

— Куда мы едем? — встревожился Джером.

Ему никто не ответил.

23

В динамиках ревел классический детройтский хип-хоп; его энергия словно окутала Келли, как только она вошла в клуб «Олвин». Публика восторженно внимала завораживающему голосу белого диджея по прозвищу Хаш. Народу было много, и все дергались в такт и трясли головами, как наэлектризованные. Молодые ребята прыгали на сцене; штаны широченные, шапочки клевые. Их речитатив трогал душу. Келли любила хип-хоп. Крепкие охранники в черных майках с короткими рукавами пристально осматривали толпу. Вид у них был зловещий; они мигом подмечали любого нарушителя. Вся сцена невольно напомнила Келли стихотворение о «толстых черных чертях в винном погребе» из учебника, хранившегося у ее отца. «Бум, бум, бум…» Она так и не смогла вспомнить, как назывались те стихи. Келли начала пробираться сквозь толпу и остановилась у стойки, рядом с двумя парнями в бейсболках с перевернутым на затылок козырьком. Она подождала, пока ее заметит бармен. Парень, стоявший слева, обернулся к ней и осведомился, как она поживает. Келли повысила голос и в свою очередь осведомилась у него, что играют. Парень ответил: