Соучастница

Проснувшись глубокой ночью, Ирина почувствовала такую глубокую тоску, такое одиночество, что сил ощущать себя в пустоте не хватало. Как-то в последнее время суета, чужие дела, спутанные мысли, не проясненные желания, постоянный внутренний диалог, а иногда и полемика с мертвым Сашкой отвлекали от самой себя. Видимо, все же, ударило Татьянино - "у тебя вот нет мужчины". Ирина начала сама себе доказывать, что вот, пожалуйста, можно приблизить Георгия - милый человек и уж точно не будет мудровать над ней, как Павел над Таней, но ни к чему ей Георгий. Ирина поднялась, накапала себе пустырнику и начала увещевать себя, что не все так страшно во-первых, практически все одиноки - только кто явно, а кто тайно. В единение душ Ирина не очень верила. Во-вторых, паника и отчаяние первый признак депрессии, а депрессий Ирина боялась и всегда вздергивала себя и понукала, ей казалось, что если она потеряет вкус к жизни, упадет в безразличие, она сразу же постареет. А старости она боялась - ей казалось, что у нее (если конечно она до этого времени не успеет с собой разобраться) будет неэстетичная, жалкая и немудрая старость. Ирина бегала по комнате зажгла всюду свет, включила радио. По "Свободе" говорили об откате от демократии. Это Ирина слушать не стала - ей сейчас неполезно. Поймала музыку - на английском грустные песни о любви, это ей пришлось по вкусу. Было три часа, То звонят все кому не лень и из каких угодно мест, - а когда тоска, никого. Потом она сама над собой же и посмеялась - кто в три часа ночи должен знать, что у нее тоска. Потом сама же себе ответила - "близкий человек", а его - то и нет! Мысли, тоскливые мысли опять понеслись по кругу. "Нет, не может женщина так зависеть от того, есть у нее в данный момент мужчина или нет", "Я и не завишу, - спорила Ирина, - мне просто сегодня, сейчас плохо. Может, меня бы и собака утешила, но ведь нет и собаки. Может, если бы жила как нормальная мать вместе с Катькой - не свихивалась бы, не впадала в даун - держала бы меня Катя в тонусе. Но опять себе возражала - нельзя ребенка делать заложником своих несовершенств и держать при себе как костыль. У бабушки - там у них - все устоялось. Даже уход деда не развалил основу тамошнего быта. Я же подвержена всяческим влияниям и поветриям..." Ирина листала свои записи последних дней, перечитала "Витьку", подумала, что Васина дочка Варя почти ровесниц Витьки и тоже у нее неблагополучный отец. Мысли Ирины в какой-то момент приняли совсем другое направление - интересно, каким она увидит реального Сашиного сына, угадала ли она хоть что-то. Пора с ними познакомиться. И тут Ирина осознала, что в записке не было ни адреса, ни телефона. Видимо, Алла рассчитывала на то, что Витя увидится с ней, Ириной, и тогда, познакомившись, они обменяются телефонами. Где их искать неизвестно. Ждать, что Алле придет в голову еще раз самой объявиться, не хватит терпения. Да и вообще, это актуально сейчас, а не через месяц или тем более год. Как их найти? Распутывая весь клубок событий, Ирина, конечно же, добрела и до Ксении и Славы. Вот - Слава. Ведь именно он знаком с Аллой. С трудом дождавшись утра, перечитывая свои рассказы, записи, Ирина набрала Славин номер. Ответил сонный женский голос.

- Будьте добры Станислава Викторовича.

- А он еще спит. Ему что-нибудь передать?

- Будьте так добры, передайте, что звонила Ирина - его однокурсница, из Москвы и очень просила позвонить, если нетрудно запишите мой телефон на всякий случай.

Телефон любезно записали. Ирина извинилась за ранний звонок и теперь ее, уставшую, от самой себя, наконец, сморил сон. Проснулась Ирина от телефонного звонка, с головной болью. Звонила Катя.

- Мам, у меня температура нормальная. Я хочу уже встать, а бабушка говорит, что три дня с нормальной в постели. Но я уже не маленькая! Скажи ей, пожалуйста.

Ирина, преодолевая головную боль, предложила Кате найти компромисс сегодня еще полежать почитать, а завтра, если температура не подскочит, встать. Бабушку сейчас не следует раздражать неповиновением, но ее Катю, конечно нельзя считать малышкой - вполне взрослая и разумная уже. Уладив, по возможности, дела близких, Ирина померила температуру и себе. Ну ясно просто она заболевала, отсюда невроз этой ночи. А лечиться Ирина умела. Она не позволяла себе залеживаться, засиживаться, пила травы, гомеопатию, горло полоскала, не ленясь, и сейчас занялась всяческими процедурами. Часов в двенадцать позвонил Слава.

- Доброе утро, Ириша, мне передали, что ты звонила. Что скажешь хорошенького?

- Славочка, я по делу. Скажи, пожалуйста, у тебя есть телефон или адрес Аллы. У, ну этой, как бы Сашкиной вдовы.

- Есть, сейчас отыщу.

Слава отошел. Ирина удовлетворенно кивнула, все правильно идет, и без этого разговора с Аллой ее все время будет мучить невнятность Сашиного ухода, затруднять ее диалог с ним. Слава подошел и продиктовал ей несколько телефонов: домашний, рабочий и еще какой-то он не понял, но по которому всегда можно будет с ней связаться.