Сова была раньше дочкой пекаря

Женщина должна исцелить внутренние раны. Для этого ей нужны психические взаимоотношения, которые возможны только тогда (в соответствии с Юнгом), когда «между людьми существует психическое расстояние, точно так же, как нравственное поведение предполагает свободу» [162]. Отсутствие же отношений ведет к чувству духовного голода.

Фемининная психика реагирует на этот голод, потому что это функция Эроса — соединять то, что разъединил Логос. Сегодня перед женщиной стоит огромнейшая культурная задача — возможно, это станет истоком новой эры [163].

События последних 50 лет доказали истинность предсказания Юнга. К сожалению, дорога к фемининности прокладывалась слишком кружными путями, когда ею пытались овладеть, наложив на нее жестокие руки. Эти радикальные методы в конечном итоге приводят к жестокости, потому что сутью фемининного является его таинство, которое мы ни в коем случае не должны подвергать насилию, внезапно выталкивая его на яркий солнечный свет. Фемининное в конечном счете раскроет свою темную тайну, но всему свое время.Сейчас инкубационный период переживают многие женщины, которые, хотя и не присоединяются к группам протеста, тем не менее, исследуют свои «заключенные в тюрьму» чувства, пытаясь найти свой собственный путь к свободе. Джин Бейкер Миллер, описывая женщин в 1970-х, говорит:

В наше время мы чисто слышим о том, что людям не хватает аутентичности. Но мы мало осведомлены о том, что попытки достичь аутентичности для половины населения сопряжены с явным и прямым риском. Для женщин действовать и противодействовать в соответствии со своей собственной сущностью означает бросить вызов принятому отношению к ним и предписанному образу жизни. Движение к аутентичности также предполагает творчество, в непосредственной и глубоко личной манере [164].

Что значит открытие Восьмого глаза для понимания психологии женщины с ожирением? Юнг утверждал, что для западной психики Христос остается важнейшим образом самости и что утрата этого образа могла бы иметь громадные последствия [165]. Он видит одним из центральных образов христианства распятие, которое он интерпретирует как борьбу Христа за разделение образа Бога Ветхого Завета — борьбу, прообраз которой описан в Книге Иова [166]. Его «Ответ Иову» содержит в себе анализ того, что он считал особенностью христианского сознания. Юнг предположил, что неудача в достижении этого сознания путем установления различий между образом Бога Ветхого и Нового Заветов привела к регрессивной психологии, в которой принесение в жертву сына рассматривалось как добровольное и необходимое повиновение Богу Ветхого Завета. Отказавшись противостоять негативным сторонам Ветхозаветного Отца, Христос ортодоксальной теологии (рассматриваемый как архетип) символизировал лишенную свободы психику, ограниченную позитивным отцовским комплексом [167]. То, что теологи считают жертвоприношением, в этом контексте становится психическим убийством или, с точки зрения данного исследования, психическим самоубийством [168].

Для Юнга значения Христа как образа самости заключается в необходимости прожить столь же аутентичную жизнь, как прожил Христос [169]. Для женщины с ожирением это означает открытие ее собственной фемининности, которая необходимо включает в себя болезненную сепарацию от позитивного отца — посредством прямого столкновения с его темной стороной.

Трагедия женщины с ожирением заключается, с одной стороны, в потере ее собственной фемининной подлинной сущности, а с другой — в ее желании спасти Отца, взяв на себя Его темную сторону без какого-либо сознательного понимания того, что она делает. Пока она не осознает, что старается спасти свою собственную жизнь, она будет оставаться жертвой. Для понимания того, что на карту поставлена ее собственная жизнь, ей надо признать, что грехи родителей (и реальных, и архетипических) не должны принимать форму ее собственного неосознанного чувства вины. Ей следует открыть глаза на свою темную сторону и взять на себя ответственность за свою собственную Тень.

Многие женщины до сих пор живут под управлением Отца, потому что они, как и их матери и бабушки, приняли патриархальные ценности и не признали свое собственное тело, а вместе с ним — и собственную Тень. Таким образом они избежали распятия, но также потеряли связь с со своей подлинной сутью и утратили возможность родить своего собственного божественного ребенка из своей собственной священной материи. Для духовного рождения, как и для биологического, требуется соединение противоположностей, и священный ребенок рождается в результате соединения духа со спасенной фемининностью. В мироустройстве Отца нет места для сознательной женщины. Она поймана в мифологическую ловушку темной стороны в результате идентификации, подобно Еве с темным змеем.