Соверен

Я отчаянно напрягал зрение, пытаясь разглядеть короля. В это мгновение оглушительный рев труб заставил нас всех вздрогнуть; в следующее мгновение королевский кортеж прирос к земле примерно в четверти мили от нас. Цоканье копыт смолкло, сменившись гулом голосов, который, пронесшись над толпой, растаял, подобно шуму волн.

Мы ждали, замерев в молчании. Витавшее в воздухе напряжение было столь велико, что становилось почти невыносимым. Даже Джайлс утратил свою обычную невозмутимость, его голубые глаза сверкали от возбуждения.

— Ну вот, наконец-то, — прошептал он, встретив мой взгляд.

Леди Рочфорд, Ричард Рич и другие придворные отделились от толпы встречающих и двинулись навстречу королевской свите; через несколько минут они растворились в многоцветных рядах. Молчание, все более томительное, продолжалось. Но вот долгожданное действо началось.

Солдаты, сопровождавшие нас, двумя рядами выстроились вдоль дороги, между нами и королевским кортежем. Несколько человек выдвинулись вперед и неторопливым шагом двинулись по направлению к нам. К солдатам присоединился десяток герольдов в пурпурных плащах, расшитых королевскими гербами и лилиями; каждый из них держал в руках длинную трубу, украшенную ярким флажком. Затем появились два конюха в ливреях королевских цветов, белого и зеленого. Оба вели под уздцы лошадей и остановились в нескольких футах от нас. Длинные, покрытые роскошной вышивкой чепраки, покрывавшие спины лошадей, свисали чуть ли не до земли; позолоченные кисточки на сбруе сверкали на солнце. Одна из лошадей, серая кобыла, отличалась впечатляющими размерами; однако она казалась миниатюрной в сравнении с исполинским могучим жеребцом.

«Лошади короля и королевы», — догадался я.

Все свидетельствовало о том, что приближается великий миг, когда мы увидим монарха. Накал ожидания, охвативший толпу, достиг предельной точки. Я чувствовал, что воротник моей рубашки взмок от пота. Главный камергер, пожилой человек, в руках у которого сверкал золотой меч, знак его высокой должности, важно прошествовав по дороге, замер невдалеке от нас. За ним последовали леди и джентльмены в роскошных нарядах, по большей части пурпурных с позолотой.

Среди них я заметил рослого широкоплечего мужчину с каштановой бородой, по форме напоминавшей лопату. По рассказам я знал, что именно так выглядит Чарльз Брэндон, герцог Суффолк, видный вельможа, организовавший путешествие. Он являлся членом Тайного совета, следовательно, знал о смерти Олдройда, загадочном признании некоего Блейбурна и моей оплошности, в результате которой важные документы оказались в руках злоумышленников.

«Возможно, все это известно и королю», — подумал я с внезапным содроганием.

Группа придворных пажей, маленьких мальчиков в желто-зеленых плащах и шапочках, заняла место рядом со взрослыми. Теперь мы могли как следует разглядеть королевскую свиту, наряды, усыпанные драгоценными камнями, и непроницаемые, застывшие лица. Зрелище было впечатляющее, однако долгое ожидание так утомило меня, что я никак не мог сосредоточить внимание на происходящем. Мысли невольно обратились к пахарю, которого я видел по пути. Я думал о том, как часто отцу моему приходилось брести по полю за упряжкой волов. Любопытно, спрашивал я себя, что бы подумал отец, увидев меня сейчас? Наверное, гордился бы, узнав, что его сыну выпала честь предстать перед королем.

Звонкая тишина, внезапно воцарившаяся над огромным людским сборищем, заставила меня позабыть о своих размышлениях. Все, абсолютно все звуки: и гул голосов, и шарканье подошв — на несколько мгновений стихли. Потом герольды подняли свои трубы, и несколько нот, взятых в унисон, разбили безмолвие. Я услышал какой-то шорох — это члены Городского совета Йорка опустились на колени. Мы с Джайлсом сняли шляпы и последовали их примеру. Коснувшись коленями травы, я ощутил, какая она влажная.

Вперед выдвинулись две фигуры. Украдкой подняв глаза, я увидел чрезвычайно грузного мужчину, рядом с которым стояла тоненькая девушка в расшитом серебром платье. В следующее мгновение, испугавшись собственной дерзости, я низко склонил голову. Тишину нарушали лишь шаги короля и королевы да тихое поскрипывание. Услыхав его, я вспомнил, что король вроде бы пользуется корсетом, ибо пытается скрыть свою тучность.

Венценосная чета остановилась примерно в шести футах от нас. Стоя на коленях, со склоненной головой, я мог рассмотреть лишь подол платья королевы, затейливо расшитый разноцветными драгоценными камнями, и белые башмаки короля, чьи квадратные носы были украшены золотыми пряжками. Ноги короля, обтянутые белыми чулками, показались мне невероятно толстыми. Я заметил также, что при ходьбе он тяжело опирается на палку с драгоценными инкрустациями. Сердце мое едва не выскакивало из груди, к которой я крепко прижимал петиции и безнадежно измятую шляпу.

— Жители Йорка, я жду изъявлений вашей покорности!